Валентина Сергеевна представила свою пустую квартиру, зеркало в прихожей и поежилась.
— Час призраков уже прошел! — воскликнул Струме, заметив ее колебания. — А то оставайтесь у меня. Места хватит.
— Нет, нет, — решительно отвергла его предложение наша дама. Ее нравственность оставалась последней твердыней в мощной некогда крепости девического целомудрия.
Близился вечер, когда она снова вошла в здание архива. Без стука открыла дверь кабинета Забалуева. Старичок сидел, склонившись над какими-то бумагами. Услышав шум, он поднял голову, и лицо его расплылось в приветливой улыбке.
— Валентина Сергеевна?! Какими судьбами?! Давненько, давненько вас не было видно. С чем пожаловали?
Петухова пристально посмотрела на него, не зная, как себя вести.
«Что это? — подумала она. — Неужели он будет отрицать, что мы виделись три дня назад?»
— Петр Петрович, да ведь я была у вас в этот понедельник.
— В понедельник? Что вы, Валентина Сергеевна! В понедельник архив не работал, у нас был сандень. Можете спросить у сотрудников.
«Не будем углубляться в детали, — подумала Петухова. — Не была так не была».
— Ну, значит, я ошиблась, может быть, хотела зайти.
— А что вам понадобилось?
— Да вот интересуюсь деревенькой одной, Лиходе-евка называется.
— А, знаю, — архивариус насмешливо поглядел на нее, — это где разные странности происходят.
— Какие, например?
— Ну, говорят, очевидно, темные люди, что там колдуны живут, мертвецы по лесам вокруг ходят. — Глаза его так и светились злорадством.
«Конечно, это был он, — убедилась библиотекарша. — Все знает, да еще и издевается, сволочь».
— Петр Петрович, давайте говорить откровенно. Что вы от меня хотите, зачем травите, подсылаете эту нечисть?
— Товарищ Петухова, да вы здоровы ли? — Лицо архивариуса приняло озабоченное выражение.
Валентина Сергеевна вскочила и, не прощаясь, рванулась к дверям.
— А затем, милая, — вдруг раздался сзади детский голос, — что ты нужна нам.
Петухова стремительно обернулась и увидела, что на стуле, где только что сидел Забалуев, теперь сидит давешний белобрысый мальчонка, виденный ею последний раз на дороге. Ребенок холодно улыбался и грозил ей пальчиком.
— Поезжай, милая, снова в Лиходеевку, не пожалеешь, — писклявым голосом изрек он.
Петухова кинулась к мальчишке, и вдруг он пропал. В комнате было пусто. В растерянности стояла библиотекарша, но тут раскрылась дверь, и вошел Забалуев.
— Приветствую, приветствую! — радостно закричал он. — А я в хранилище бегал, захожу, а тут вы.
Петухова медленно опустилась на стул.
— Я была у вас в понедельник, — осторожно начала она.