— Между прочим, чего о нем хлопотать, если вы его все равно посадите?
— Это бабушка еще надвое сказала… — И, подумав, Виталий убежденно добавил: — А главное, он должен поверить, что есть справедливость. В том, что его уволили, ее нет. А в том, что посадим, если он украл, — она будет.
— Нет, ты мне определенно нравишься, — улыбнулся Сахаров. — Ты мыслишь единственно верными нравственными категориями.
Васька пришел только через час. Он угрюмо оглядел незваных гостей и спросил:
— Забирать пришли?
— Не собираемся пока, — ответил Виталий. — Ты лучше нас в дом пригласи.
Когда вошли в комнату, Виталий без всякого перехода решительно сказал:
— Пиши заявление.
— Чего?..
— Пиши, пиши. «Прошу восстановить меня на работе в должности ученика автослесаря. Обязуюсь…»
— Да вы что? Баранников меня в шею с этим заявлением выпрет!
— Не выпрет. Пиши, говорю!
Васька усмехнулся и полез в стол за бумагой. Написав то, что продиктовал ему Виталий, он зло сказал:
— Баранников тоже не сам решил. Ему мой шепнул.
— Это кто такой? — не понял Виталий.
— Материн муж, вот кто.
— Да ведь он тебя сам туда устроил, — вмешался Сахаров. — Где же тут логика?
Васька горько усмехнулся.
— Устроил, когда за матерью ударял. Прикидывался! А как вселился, тут я и открыл, какой он есть.
— А какой? Что он — пьет, дерется или еще что?
— Под меня вот копает!
Сахаров взволнованно поправил очки и торжественно объявил:
— Если хочешь знать, то он абсолютно не виноват в том, что тебя уволили. Абсолютно! Письмо о тебе направили мы, штаб дружины. Есть основание думать, что поспешили, да! Элемент ошибки присутствует.
Васька смотрел на него, удивленно приоткрыв рот.
Потом они все трое поехали на автобазу.
По дороге Виталий сказал:
— Учти, извиниться перед Баранниковым придется.
В кабинет к Баранникову зашли Виталий, Сахаров и секретарь комитета комсомола автобазы. Васька остался ждать за дверью.
Как ни странно, но Баранников на этот раз не грохотал. Он взял заявление и обещал рассмотреть его. Причем сказал он это таким мирным тоном, что всем стало ясно: дело улажено.
Так Виталий через минуту и сообщил ошалевшему Ваське.
С автобазы все разъехались в разные стороны.
Виталий спешил, боясь не застать Цветкова. Настроение было счастливо-приподнятое. Ведь нет большей радости, чем сознавать, что в чем-то большом, решающем помог другому человеку, помог не словами, не пустым сочувствием, а делом, вложив в него свой труд, свой ум, кусочек своей души!
Цветкова Виталий застал, и тот, выслушав его, тяжело хлопнул ладонью по столу и сказал:
— Все. Завтра вызывай Кротова. И помни: это твой экзамен. Самый трудный, Лосев.