— Э, нет, дружок мой лукавый, и не надейся! Я ни за что не поддамся на твои дьявольские соблазны.
— А я и не надеюсь, — обреченно сказал черт. — Не стану я тебя искушать, не переживай.
— Гм-м... — Меня удивила и насторожила такая уступчивость. — Позволь спросить: почему?
— Потому, что не могу, — честно признался он. — Не умею.
— Вот те на! — Я был поражен. — Не умеешь? Но ты же дьявол-искуситель...
— Восьмой категории, — уточнил черт. — В сфере искушения я оказался полным неудачником — слишком уж я честный и чуткий, совсем не приспособленный к суровым реалиям адской жизни. — Он тяжело вздохнул и весь поник.
За ним вздохнул и я, потому что и сам был неудачником в жизни и никак не мог приспособиться к ней. Невольно я ощутил какое-то душевное родство с этим несчастным сыном Преисподней.
— А когда-то я считался самым способным среди ровесников, — продолжал убиваться черт. — С отличием закончил учебу, блестяще прошел практику, в буквальном смысле слова звезды с неба хватал, был награжден почетной грамотой Его Сатанинского Высочества — а это, знаешь, большая честь. Мой отец, царство ему подземное, так гордился мной, все мечтал увидеть меня Темным Ангелом... Хорошо, что он не дожил до моего позора.
— А что с тобой случилось? — сочувственно поинтересовался я.
— Сам видишь, что! По окончании Высшего адского университета имени Велиала я был назначен дьяволом-искусителем второй категории... И вот, скатился аж к восьмой.
— Каким образом?
— В соответствии с Уставом, — пояснил черт, — за три проваленные попытки искушения подряд дьявола-неудачника автоматически переводят на ступень ниже. Вот так я и попал в восьмую категорию.
— Понятно, — сказал я и погасил окурок в пепельнице. В следующий момент между моими пальцами появилась новая сигарета, на кончике которой тлел огонек. Я с благодарностью взглянул на черта:
— О! Спасибо!
— Мелочи! — черт вяло махнул лапой. — Люблю делать людям маленькие услуги, причем задаром. — Он вздохнул. — Такой я чудный, сказать бы, нетрадиционный дьявол. — И с выражением процитировал Фауста: — «Так кто же ты?» — «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо». — Начитанный оказался бес!
— Значит, ты уже ухитрился не соблазнить по меньшей мере восемнадцать душ? — спросил я, мысленно произведя соответствующие подсчеты.
— Двадцать, — мрачно поправил меня черт. — Ты будешь двадцать первым.
— Неужели так часто случаются у вас недоразумения вроде моего?
— Да нет, ты в моей практике первый. Все другие вызвали меня сознательно, специальными заклинаниями, они сами хотели заложить свои души.