Она попробовала разъяснить прибывшим, что государство в лице кардинала потеряет свою главную опору, что принцы виновны в присвоении не принадлежащей им власти, и что она надеется на благополучное разрешение всех конфликтов.
Но она забыла, что говорила только с несколькими представителями и что народ не слышал ее слов и упорно не хотел отказываться от своих требований.
Она говорила очень приветливо и убедительно, — ведь от успеха этой речи зависело ее семейное счастье. И она надеялась победить словами давно зревшее в народе негодование, подстрекаемое могущественными и влиятельными лидерами.
Вечером, когда известие об ответе, данном народным представителям, распространилось по всему Парижу, Мазарини прибыл в Лувр и находился в покоях Анны Австрийской, которая только что вышла из спальни малолетнего короля, пожелав ему спокойной ночи.
Они сидели и разговаривали о событиях того дня. Мазарини старался убедить королеву, что уступать им ни в коем случае не следует, как вдруг их слух поразил глухой, наводящий ужас шум, — это бежала огромная толпа, оглашая все пространство вокруг дикими криками и угрозами.
Услышав этот зловещий шум, кардинал невольно вздрогнул, а королева вскочила со своего места.
— Что это? — спросила она бледнея, — что означает этот странный шум?
В эту минуту на пороге появилась Эстебания. Она была взволнована, лицо ее выражало сильный испуг.
— Что там такое? — торопливо спросила Анна Австрийская.
— О, Боже мой, — проговорила обергофмейстерина. — Наверное, опять мятеж и на этот раз, кажется, гораздо серьезнее прежнего.
— Говори, ради Бога, что случилось?
— Народ с угрозами бежит со всех сторон через Луврский мост. На площади прохода нет! Это настоящий бунт!
— Госпожа обергофмейстерина, без сомнения, ошибается, — сказал Мазарини, со свойственным ему спокойствием, — чего еще может хотеть народ, после того, как представителям была дана аудиенция и они получили удовлетворительный ответ?
— Ошибки тут быть не может, ваша эминенция, несколько человек из толпы, угрожая и жестикулируя, пробрались уже к главному подъезду. Я опасаюсь, что они замышляют недоброе против вашей эминенции!
— Из чего ты делаешь такой вывод, Эстебания?
— Я слышала слова: «Долой кардинала! Изгнание или смерть!»
Анна Австрийская обменялась с кардиналом испуганным взглядом.
— В таком случае надо послать за солдатами, — сказал он решительно.
— Если уже не поздно! Вот идет виконт д'Альби. С какими известиями вы пришли? — спросила королева.
Виконт поклонился.
— Прошу прощения, ваше величество, что я осмелился явиться без доклада. Лувру грозит большая опасность!