«Просто ребячество», пробормотал он, но она уже освободила защелку ремня безопасности, вытащила шар из его сумки, которую открыла одним быстрым движением, и понесла его на улицу. Эд выбрался наружу, не совсем понимая, как реагировать, думая, что, может быть, она совершенно сошла с катушек и попросту уйдет в ночь.
Улица была пуста от машин. Они, очевидно, были последними оставшимися в покинутом квартале. Лайза проворно вышла на середину, где остановилась, занесла руку за спину и швырнула шар с восьмеркой вниз по шершавому асфальту. Эд увидел, как он попал в выбоину, которая отразила его к обочине. Шар отскочил, подпрыгнул несколько раз, потом врезался в ближайшие поваленные мусорные баки Бордов со звоном крушения поезда тихой ночью. Он увидел, как шар еще раз подпрыгнул, как центробежная сила прижала его к обочине на стремительном пути вниз.
Он вдруг понял, что наступила тишина. С холма больше не доносился шум, ни визга, ни криков, просто тишина, как в глазе тайфуна. В отдалении гудели клаксоны, орда машин двигалась вдоль Гризли-пик или вниз в Марин, направляясь к Окленду, Ричмонду, или к фривеям. Лайза медленно вернулась к машине, пройдя мимо и даже не взглянув на него. «Потрясный шар», услышал он ее слова, но в голосе не было ни возмущения, ни шутливости. Она казалась просто усталой. Он почувствовал желание подбежать к ней, пасть на колени, отречься от всего. Но она сейчас не в том настроении. Не сейчас. Если вселенная позволит ему какую-то слабость, он подумает об этом потом.
Она подхватила птичью клетку оттуда, где она стояла на дорожке и осторожно поставила в машину, потом устало забралась на переднее сидение и застегнула ремень, ожидая его. В воздухе над холмами появилось красное свечение, и он сразу подумал, что это лазерный свет пришельцев, пронзающий небо, но потом понял, что это всего лишь заря, что солнце встает для теплого и безоблачного осеннего утра. Он прошел по лужайке, покрытой разбросанным мусором их жизни — их обоих жизней, ибо у Лайзы тоже нет шансов вернуть собственное барахло в машину с того места, куда он его вывалил.
Звук громкоговорителя вновь заквакал с дороги, прервав его размышления. Если пожарка делает тот же круг, как и прежде, то доберется сюда секунд через тридцать…
Он забрался в машину рядом с ней, выехал задом на дорогу и направился вниз по холму и за угол к Гризли-Пик, где сразу увидел впереди на улице какую-то активность — машины остановились, люди в форме расхаживали среди них, наклоняясь к опущенным стеклам и что-то говоря эвакуируемым. Первая машина в очереди развернулась и поехала обратно на холм, проехав мимо них. Лицо водителя, ясно видимое в свете панели управления, было полно ярости, словно его оскорбили донельзя.