Оба держались храбро, оба смогли встретить смерть с улыбкой на устах. Брандт умер первым; Иоганн содрогнулся при виде покатившейся по черному сукну помоста головы друга и горестно вздохнул, когда тяжелая булава палача разбила дворянский герб Штруензее…
Но что же сталось с несчастной королевой? Шестого апреля ее брак с Кристианом VII, государем Дании, был признан разорванным — из-за супружеской неверности. Юлия-Мария торжествовала победу: ее противница была повержена. Суд приговорил Каролину-Матильду к пожизненному заключению в замке Кроенборг.
Однако же в дело неожиданно вмешалась Англия.
Георг III оскорбился до глубины души, узнав, как обошлись с его сестрой. Лорд Кит, доверенное лицо английского монарха, привел в Копенгаген мощный фрегат, пушки которого расчехлили немедленно после того, как судно встало на якорь.
Посланника Георга принимала вдовствующая королева Юлия-Мария.
— Здоров ли Его Величество Кристиан VII? — сухо осведомился лорд Кит, прекрасно знавший об обострении душевной болезни короля.
— К сожалению, государю в последнее время неможется, — ответила правительница.
— Надеюсь, король с божьей помощью скоро поправится, — сказал англичанин. И собеседники больше не обсуждали здоровье Кристиана. Они прекрасно поняли друг друга.
Лорд Кит от имени своего повелителя Георга III заявил, что если английская принцесса не будет освобождена, то Копенгаген обстреляют корабельные пушки.
На другой же день после аудиенции Каролину-Матильду и ее маленькую дочь, признанную незаконнорожденной, выдали соотечественникам, и фрегат немедля вышел в открытое море.
Но увы — предчувствие не обмануло Каролину, когда несколько лет назад она подумала, что брат с легкостью предаст ее. Вырвав бывшую датскую королеву из рук мучителей, Георг счел свой долг выполненным. Он был слишком безупречным государем, чтобы прощать чьи-нибудь грехи и потакать человеческим слабостям. Каролине-Матильде было запрещено ступать на землю Англии. Король приказал ей поселиться в Ганновере, ставшем английским с тех пор, как ганноверский принц, короновавшись, превратился во властителя туманного Альбиона Георга I.
Несчастная женщина поселилась в Целле, старинной резиденции брауншвейгских герцогов. Ей там даже разрешили создать некое подобие двора («Надо уметь быть великодушным», — сказал Георг III, когда ему намекнули, что это потребует определенных расходов), — но Каролину ничто не радовало. Она часто бродила по берегу моря и шептала печально:
— А дедушка-то ошибался. Плохо в Ганновере, плохо. Думаю, и Иоганну бы тут не понравилось…