Но внезапно все пришло в движение. За два дня до свадьбы, 22 июня, появился Жак во главе группы людей, нагруженных благоухающими тюками: пряностями, без которых не обходилось ни одно празднество. По течению Шера29 подходили баржи, груженные дичью и угрями, из лесов и прудов Солони30.
При виде Жака у Катрин часто забилось сердце. Его вытянутые черты, бледность говорили о неустанном труде и бессонных ночах. Он улыбнулся и поцеловал ее, но его улыбка была грустной, а губы холодны. С ним приехали Готье и Беранже. Восторг от путешествия был написан на их сияющих лицах и блестящих глазах. Катрин хотела обидеться на них, но паж, подчиняясь порыву, бросился к ней, как только соскочил с лошади, оттолкнув при этом Жака без малейшего стыда.
— Госпожа Катрин! — завопил он. — Мы привезли известия! Монсальви освобожден! Бедро д'Апшье и его сыновей прогнали!
Владелица замка радостно вскрикнула и схватила подростка за плечи.
— Ты говоришь правду? Ты не ошибся? О Боже! Это невероятно. Но как вы узнали?
Она трясла Беранже, как грушу, словно хотела вытрясти из него новости. Но Жак вмешался.
— Минуту! — сказал он строго. — Не так все просто, и вы не правы, Беранже, что представляете вещи таким образом. Да, Монсальви освобожден, но все не так превосходно, как вы пытаетесь рассказать.
— Но и не так мрачно, как вы думаете, мэтр Кер, — возразил Готье, который был почти так же возбужден, как и его товарищ. — Госпожа Катрин должна сразу узнать добрую новость, что бандиты ушли, а город восстанавливается.
— Это действительно хорошо, но вы говорите слишком много и слишком быстро. Радость хороша, когда она полная.
— Во имя Неба! — воскликнула Катрин. — Прекратите спорить и препираться. Я не могу ждать и хочу знать сию же секунду, что вам известно. И прежде всего от кого у вас известия?
— От гонца, прибывшего в Бурж три дня назад. Он случайно налетел на дозор Вилла — Андрадо. Раненный в плечо, он все же смог спастись и спрятаться в лесу, где и оставался в течение трех ночей, перед тем как снова пуститься в путь. Он потерял много крови, но провидению было угодно, чтобы он упал почти перед дверями дома моего тестя Ламбера де Леодепара. Перед тем как потерять сознание, он произнес имя Монсальви, и Ламбер, зная о тех узах, которые нас связывают, в тот же час дал мне знать. Благодарение Богу, нам удалось привести в чувство раненого, подкрепить силы…
— Кто его послал? Мой муж? Аббат Берна? де Кальмон?
Ни тот, ни другой. Гонец ехал из Бургундии. Его послала ваша подруга, графиня де Шатовилен, с письмом, которое я вам привез.