победить свое тело, обычно такое ловкое и послушное, которое сейчас, в самый трудный момент, отказывалось ей подчиняться. Жизнь их обоих зависела только от нее, и надо было сражаться. Позднее она сможет подумать о себе, о своем здоровье и о нервах, подвергшихся такому суровому испытанию…
Она прислонилась к одной из колонн кровати и, удержавшись от искушения снова броситься на подушки, стоя поджидала конца головокружения.
Когда наконец стены перестали вертеться перед глазами, она кое-как натянула коричневое, отделанное белкой платье.
Из соседней комнаты раздался голос маленького Мишеля, отвечавший на веселый лепет малышки Изабеллы. Старший брат решил изложить своей младшей сестре начальные понятия ведения беседы и отдался этой задаче с добросовестностью, которую вкладывал во все свои дела.
Умиленная Катрин уже хотела броситься к ним в комнату и сжать в объятиях, чтобы почерпнуть в этой радости уходящую бодрость, но, взглянув в зеркало, поняла, что может напугать детей трагическим выражением лица. Она тихо закрыла смежную дверь, выпила протянутое Сарой молоко и направилась в часовню, отказавшись от ее руки. Это тоже было бы лишним.
Часовня находилась в одной из башенок. Проникнув в нее, Катрин увидела аббата Бернара, коленопреклоненного перед небольшим гранитным алтарем, где под светло-голубым сводом витража сверкало золотое распятие.
Это была совсем маленькая часовня, созданная для знатной дамы. Помимо золотого креста, в ней висела картина» Благовещение» кисти Яна Ван Эйка, старого друга прошлых лет.
На узкой тополиной доске художник написал маленькую Деву, удивительно невинную и чистую, в причудливых складках голубого шелка, по которому струились золотые густые волосы, едва сдерживаемые на лбу обручем из драгоценных камней. Ее лицо было слегка повернуто, рука поднята в боязливом жесте. Она словно избегала смотреть на величественного ангела, с чуть лукавой и нежной улыбкой преподносящего ей цветок и в легком поклоне склоняющего перед ней голову с длинными блестящими локонами, увенчанными золотой диадемой. Длинное одеяние ангела и его пестрые крылья, усеянные драгоценными блестками, представляло довольно странное явление, контрастируя с простой одеждой маленькой Девы. Лицо ее было лицом Катрин:
Большие глаза цвета аметиста и несравненное золото волос. Это была совсем юная, нежная и скромная Катрин, похожая на ту молодую девушку, которая однажды вечером на дороге в Перонн вместе со своим дядей Матье подобрала Арно де Монсальви, недвижимого и окровавленного в его черных, перепачканных грязью доспехах. Именно по этой причине сумрачный капитан оставил открытыми двери своего жилища перед конным путешественником из конюшен Бургундии, который в утро прошлого Рождества ступил на землю в густой снег двора почета. Человек пришел с бережно завернутой в тонкое полотно и плотную шерсть картиной. Он нес ее перед собой, как ребенка. Его сопровождал мощный эскорт из первых бургундских рыцарей, которые со времени Аррасского мира появились на земле Франции.