— Почему он сердится? Вы ему сказали что-нибудь неприятное?
Жосс рассмеялся, подмигнул молодой женщине и весело поправил на плече свою котомку.
— Если вы хотите быть в хороших отношениях с превосходным нашим Коленом, — прошептал он, — избегайте говорить с ним о женщинах вообще и о его собственной жене в частности.
— Почему же?
— Потому что это самая ужасающая злюка, которую когда-либо забрасывал на землю дьявол, и если наш достойный друг, у которого нет склонности бродить по земле, устремился в паломничество, он сделал это только для того, чтобы сбежать от нее. У него есть все: здоровье, состояние, уважение окружающих. К несчастью, у него еще есть дама Оберж. Так вот, для того чтобы быть подальше от нее, я думаю, он пойдет в логово самого египетского султана! Уверен, между рабскими оковами и своим креслом на улице Одриетт он предпочтет оковы.
— Неужели он дошел до такой степени? — в ужасе воскликнула Катрин. — Она что, пилит его с утра до вечера?
— Куда там, хуже! — сказал Жосс трагическим тоном. — Она его нещадно бьет!
Впереди Жербер Боа запевал псалом, чтобы придать ритм ходьбе. Жосс же принялся напевать застольную песенку, у которой было одно важное достоинство — она была более веселой и игривой, нежели религиозное песнопение.
Глава вторая. РУБИНЫ СЕНТ-ФУА
За два дня они прошли трудную дорогу от Обрака через долину Ло и узкие ущелья Дурду к святому городу Конку. Они прошли целых двадцать лье только с одной остановкой — ночевкой в Эспальоне, в старинном командорстве рыцарей-тамплиеров, где солдаты-монахи из приюта Святого Иоанна Иерусалимского постарались подкрепить силы и ревностную набожность путников. В Жербера Боа будто вселилась неистовая злость: он не хотел слышать ни жалоб, ни вздохов от паломников своей группы.
Для Катрин эти два дня показались адом кромешным. Больная нога заставляла ее жестоко страдать, но она упорно отказывалась ехать верхом. Ей казалось, что дай она себе поблажку, не пройди она весь этот покаянный путь как нищая из нищих паломников. Бог не смягчится к ней. Свои муки она жертвовала Богу на благо Арно, страстно желая, чтобы Господь Бог дал ему выздоровление, а ей самой позволил его найти. За такое счастье она с радостью пошла бы по раскаленным углям…
Тем не менее без помощи старого рыцаря из ордена Святого Иоанна, которого охватила жалость при виде этих маленьких ножек, покрывшихся волдырями и кровавыми ссадинами, во время ритуального омовения ног паломникам — монахи выполняли его, стоя на коленях, — и который принялся лечить ее, Катрин вынуждена была бы приостановить свое путешествие или сесть на лошадь. Старый монах-воин смазал израненные ноги мазью, сделанной из свечного жира, оливкового масла и винного спирта, и его лекарство совершило чудо.