— Нас с братом потом выгнали. А тебя и пистолетом было не запугать.
— Да-а, тяжелые были времена, старина. Пойдем, покажу кое-что.
Мы прошли через застекленные двери и очутились в выложенном плитняком внутреннем дворике, в центре которого красовался огороженный бассейн. Солнце золотило листву растущего рядом дуба и играло бликами в бирюзовой воде. За бассейном виднелось маленькое застекленное здание с остроконечной крышей, в котором размещались спортивные снаряды, гантели, маты и боксерская груша.
Он ухмыльнулся, подобрался и внезапно сделал ложный выпад в мою сторону.
— Не желаешь поразмяться, а? — спросил он.
— В последний раз, когда мы с тобой дрались, ты чуть не отправил меня в нокаут.
— Черта с два. Я зажал тебя в углу, ты был весь в поту, но завалить тебя я тогда так и не смог. Хочешь виски с содовой? Кларенс, принеси нам креветок и жареных колбасок. Присаживайся.
— У меня тут проблема, думаю, ты сможешь помочь.
— Ну конечно. Что пить будешь? — Он достал бутылку мартини из маленького холодильника за баром.
— Ничего.
— А, ты же у нас недавно завязал. Есть чай. Кларенс, ты там что, заснул? Неси нам креветок. — Он покачал головой и налил себе большой бокал мартини. Стенки бокала мгновенно запотели. — Совсем дряхлый стал Кларенс. Веришь, он работал с моим стариком на траулере. Ты ведь помнишь моего старика? Погиб два года назад. Заснул на железнодорожных путях. Я серьезно. Мне так и рассказали — прямо на рельсах, прижав к груди бутылку с вином. Он ведь всегда хотел путешествовать, бедный старикан.
— Тут ко мне приходил гаитянин по имени Туут и, возможно, парень по имени Эдди Китс. Они оставили мне на память вот эти швы. А один бармен с Бурбон-стрит сказал, что их подослал ты, после того как он тебе позвонил.
Бубба откинулся на спинку стула напротив меня, держа в руке стакан, и вытаращился.
— Что ты такое говоришь?
— Я думаю, эти парни работают на тебя. Я этого так не оставлю, Бубба.
— Так вот почему ты сюда пришел?
— Выходит, что так.
— Послушай, что я скажу. Знаю я этого Эдди Китса, он родом из какого-то нужника там, на севере. Он на меня не работает. Насколько мне известно, он не оставляет швов, он предпочитает поджигать. А про этого гаитянина я вообще первый раз слышу.
Я говорю тебе это потому, что мы вместе учились. А сейчас давай съедим по креветке и поговорим о чем-нибудь другом.
Он подцепил на зубочистку креветку с принесенного негром подноса, отправил ее в рот, отхлебнул мартини и принялся жевать, не отрывая взгляда от моего лица.
— А один легавый из федералов сказал мне, что Эдди Китс работает на тебя.