Жиль со свистом втянул в себя воздух, затем резко отвернулся и бросил:
— Когда ты в следующий раз захочешь острых ощущений, поищи себе другого партнера! Я не желаю чувствовать себя жеребцом!
Он быстро зашагал прочь, следом поплелась и Анабел, которую душила обида: вот, значит, что он думает о самом прекрасном, самом поэтичном мгновении в моей жизни! Она вернулась в замок совершенно разбитая, подавленная. Жиля нигде не было. Анабел поднялась в спальню, приняла душ и долго лежала без сна, но Жиль так и не пришел.
В ту ночь она впервые спала одна.
Анабел заканчивала письмо жениху, в котором извещала, что расторгает помолвку, потому что полюбила другого. Эндрю вовсе не обязательно знать о ее браке с Жилем, о таких вещах не пишут. Анабел заверила, что вернет Эндрю кольцо при первом же удобном случае.
Приближался сбор винограда. Гроздья быстро поспевали на жарком солнце, другой урожай медленно созревал в Анабел.
Она знала о своей беременности уже неделю. Первое потрясение успело смениться тихой радостью, что она носит ребенка Жиля, ребенка, зачатого в тот вечер, когда разбушевалась стихия.
Анабел погладила свой живот. Пока только очень проницательный человек мог бы сказать, что у нее будет дитя. Об этом говорили лишь слегка раздавшаяся талия, набухшие груди и чуть изменившееся выражение лица — вот и все. Несколько раз Анабел тошнило по утрам, но поскольку Жиль уходил на виноградники задолго до ее пробуждения, об этом никто не знал. И слава Богу. Ради ребенка Жиль мог настоять на продолжении брака, а сердце Анабел, жаждавшее его нежности и разрывавшееся от любви, этого уже не выдержало бы. Еще месяц, и она сможет уйти и унести с собой свою тайну. Она стала спать допоздна, а днем уходила в Южную башню и погружалась в мечты о том, каким будет ее материнство.
Анабел все чаще чувствовала усталость и потребность отдохнуть днем. Однажды, когда она прикорнула у себя в спальне, во двор въехал потрепанный «ситроен» Жан-Поля.
— Ребенок! — возбужденно воскликнул он, когда Анабел, разбуженная шумом, спустилась к гостю. — Я отвез Мари-Терезу в больницу и приехал узнать, не согласится ли Жиль одолжить мне Анри. Виноград поспел, но если я не смогу присмотреть за сбором… Жан-Поль красноречиво пожал плечами. Он мог себе позволить нанять только сезонных рабочих, а эти невежды без хозяйского глаза испортят весь урожай.
— Конечно же согласится! — повинуясь внезапному импульсу, воскликнула Анабел. — Наверное, он в погребах. Я пойду с вами, ЖанПоль, — торопливо добавила она, сочтя повод достаточным, чтобы наконец посетить драгоценные погреба Жиля.