Глядя на забинтованного брата, Полина всхлипнула. Затем погладила здоровую руку и прошептала:
— Тебе, наверное, больно… — рядом стоявший Андрей-младший хмыкнул:
— Ты когда палец порежешь, орешь, а тут!
Вмешалась мать:
— Дети, прошу вас, хоть здесь не ссорьтесь! — она улыбнулась Волкову, — с детства с ними мучаюсь!
Норвегов обратился к Львову:
— Леоныч, а как с левой рукой?
— Да все в порядке!
— Тогда мы ему привезем видео — пусть пультом управляет, чтобы скучно не было. У меня есть кассет двадцать в формате NTSC, там на одной кассете семь часов записи — так что ваши санитары не слишком напрягутся.
— Они, товарищ полковник, в последнее время вообще не напрягаются! Пусть немного жирок растрясут.
— Тогда вопрос решен. Чтобы не утомлять больного, на сегодня мы откланяемся, а попозже я пришлю моноблок, — внезапно о чем-то вспомнив, Норвегов шепнул капитану:
— Выйдем-ка, Леоныч, покалякаем! — они вышли в коридор. Полковник мягко попросил:
— Здесь, наверняка, в скором времени появится один субъект. Субъект этот — женского пола и полудикого нрава. Её зовут Анастасия. Она — дочь этого доисторического Ратибора. Захочет увидеть Андрея — вы уж ей не прекословьте, только предупредите, что парню нельзя волноваться.
— Хорошо, товарищ полковник! — кивнул с умным видом Львов.
— Тогда, на сегодня, до свидания! Завтра я забегу где-то после обеда, а парень пусть поправляется. Если что — вызывайте моментом.
Они попрощались. Львов вернулся в свой, как он его называл, «гадюшник», а Норвегов с семьей укатили на «Фольксвагене». Буквально минуты через три у порога медчасти затормозил УАЗик, и из него вылезли бравый ефрейтор Табаков и сердитая Настя.
— Я бы добежала скорей! — выговаривала девушка.
— Ну кто же виноват, что после всех этих чертей на дороге валяется всякая хреновина… — Сергей испуганно зажал рот рукой, — валяется, всякая, понимаешь, атрибутика!
— Не ругайся! — одернула его Настя.
— Короче, валяются разные железяки, вот колесо и спустило.
— Я бы быстрее дошла! — чертыхалась она, — столько времени потеряли!
— Что-то не видно, чтобы ты торопилась! — разъярился Табаков, — пять минут мне мозги полощешь, хотя мы уже приехали! Не завидую я Волкову. С такой пилой впору повеситься!
— Козел ты драный! — завопила Анастасия, — не суй свой нос, куда не просят!
Привлеченный шумом, на крыльцо вышел сам Львов.
— Что тут за ё маё? — грозно спросил он у Табакова.
— Товарищ капитан, Булдаков приказал доставить вот эту к вам. По дороге спустило колесо, — пришлось запаску ставить. А она рвалась бежать пешком. Я же и машину оставить не могу, и её отпустить тоже никак. Вдруг какой недобитый…