– Постарайся не врезаться во что-нибудь, что покрупнее нас.
– А ты помогай мне. Он обнял ее и положил подбородок на плечо.
– Ты все делаешь очень здорово. Ведешь яхту легко и свободно, – шепнул он, переместив свои пальцы к нижней части груди. Слегка коснулся ее, затем сделал это более откровенно. – Она отвечает на каждое движение руки. – Когда пальцы Спенсера дотронулись до соска, он решил, что так оно и есть.
– Ты говоришь о яхте? – прерывающимся голосом спросила Эллисон.
– Конечно, – заверил он, но счел за благо переместить руку на более нейтральную территорию – на ребра.
Когда Эллисон полностью удовлетворила свое желание управлять судном, Спенсер остановил двигатель.
– Море спокойно, и день чудесный. Почему бы нам не бросить якорь и не лечь в дрейф до вечера?
– Хорошая идея. – Она никогда не плавала в открытом океане, но безграничный морской простор не пугал ее.
Эллисон чувствовала себя на «Обманщице» в полной безопасности и удивлялась, откуда у нее подобное бесстрашие. Может, это результат любви, которая начиналась тоненькой струйкой, а сейчас превратилась в могучий поток?
Она переоделась в бикини, а Спенсер тем временем принес поднос с разнообразной снедью. На нем были холодная грудинка, сыр, французские булочки, дыня, свежая клубника, коробка печенья. Он прихватил также ящик со льдом, в котором лежали банки с прохладительными напитками.
Спенсер едва не уронил тяжелый поднос себе на ногу, когда, появившись на палубе, увидел Эллисон в шезлонге. Бронзового цвета бикини представляло собой четыре лоскутка материи, соединенных между собой несколькими узкими тесемками.
Даже огромные солнцезащитные очки не смогли скрыть отразившееся на лице Эллисон смущение, лишь только она увидела Спенсера и его алчный взгляд.
– Это Энн заставила меня его купить.
– Напомни, чтобы я поблагодарил ее, – хриплым голосом сказал Спенсер, зачарованно глядя на треугольники материи, которые вряд ли могли скрыть тугие полушария. Затем его взгляд медленно заскользил вниз.
– Спенсер, перестань рассматривать меня! – не выдержала Эллисон, прикрывая руками грудь. – Иначе я пойду и переоденусь! Мне просто не по себе от таких взглядов!
– Если ты думаешь, что дело лишь в тебе…
– Могу я попросить чего-нибудь холодного? – чопорно проговорила Эллисон.
Спенсер засмеялся, полез в ящик и выудил оттуда банку. Сорвав крышку, он протянул банку Эллисон, но сделал это таким образом, чтобы она не дотянулась до нее:
Эллисон вынуждена была приподняться. Грудь колыхнулась и чуть не выскочила из крохотных чашечек бикини.
– Спасибо, – раздраженно проговорила она, выхватывая банку из его руки.