— Вы что, его есть собираетесь?! — испуганно спросил я Улика.
— Не, не мы, — словно оправдываясь, пояснил тот, — боги будут. Им ведь жертва.
— И меня тоже так?..
— Не, с тобой проще, ты ведь в том же бульоне вариться будешь.
Совсем некстати я вспомнил рыбацкий термин «двойная уха».
Повозка со Стасом, обогнав процессию, приблизилась к помосту. Двое нубийцев помогли ему спуститься на землю, а затем, под барабанную дробь, взойти по ступеням. Жрец уже соскочил вниз и запалил костер, над которым был подвешен огромный котел. Мгновенно занявшись, пламя принялось жадно лизать его днище.
— Братья египтяне, — пискнул Стас сверху. Потом набрал в легкие побольше воздуха и начал снова, но регистром ниже, а потому весомее:
— Братья египтяне! Настанет день, и вы сбросите со своих натруженных плеч ненавистное иго фараонов! Победоносная рука истории беспощадно сотрет их гнусные имена со страниц… — он замялся, вино забыв, с каких страниц. Братья-египтяне, открыв рты, тупо смотрели на него в ожидании. — Со страниц… — повторил он, а потом решительно тряхнул головой и закончил: — Вообще сотрет! — Стебелек укропа вылетел у него из-за левого уха, и Гопа, который, сменив нубийцев, уже снова забрался наверх, аккуратно приспособил стебелек на прежнее место. Не обращая на это внимание, Стас возобновил речь:
— Время все расставит по своим местам, и пирамиды, которые вы строили своими мозолистыми руками, станут национальными музеями. И ваши внуки, внуки простых крестьян и ремесленников…
— Кончай пропаганду, — перебил его жрец, — кипит уже. Пора. — С этими словами он высыпал на Стаса горсть соли и, пихнув в спину, столкнул его в котел.
Толпа ахнула, а я зажмурился от страха и жалости.
— Слава тебе, Ра, высокий могуществом, ставший сам, не имевший матери, — нараспев затянул Гопа. — Растут деревья по воле твоей, и родит пищу поле. Покорны тебе небо и звезды. Корона крепка на челе твоем, подчинены тебе смертные, подвластны и боги. Вкуси же даров наших и будь милостив к нам отныне. Ладно?
Из паланкина высунулся Неменхотеп:
— Достаточно, — крикнул он. — Вытаскивайте. А этого, — кивнул он в мою сторону, — сюда, поближе.
Меня подвели вплотную к подмосткам. Тело братишки уже достали и положили на землю, но я не мог заставить себя взглянуть на него. За спиной раздался горький девчоночий плач, и я узнал голос Хайлине. Сунув руки в карманы, я щелкнул переключателями обоих дистанционных блоков. С полминуты стоял, не открывая глаз, и мне казалось, что я вот-вот упаду в обморок. Но вдруг со всех сторон перепуганно заахали. И тогда я, наконец, на Стаса посмотрел.