Марк кивнул и спрятал упаковку в карман брюк.
На террасу вышла Лери. На ней было длинное белое платье до пят, похожее на древнеримскую столу. Лицо чуть бледнее, чем обычно. Марк спешно положил в рот мнемосинку: он не хотел, чтобы кто-нибудь запомнил предстоящий разговор.
— Ребята, ну как вы? — Лери улыбнулась. — Честно говоря, не могу понять, зачем вы здесь сидите? Вонь ужасная. Меня от нее тошнит.
— Тошнит? — округлил глаза Друз.
— Не воображай ничего такого! — нахмурилась Лери. — Тошнит, когда я смотрю на наш изуродованный сад. Все деревья погибли.
Друз пожал плечами:
— Кто же считал галлов под Каннами?
— Я говорил с дедом, — сообщил Марк. — Привел неоспоримые доказательства в пользу вашего брака. Похоже, дед выслушал меня благосклонно. Теперь, когда Фабий вам не может помешать…
— Так он согласен? — воскликнула Лери, и глаза ее вспыхнули.
«Неужели можно так влюбиться в столь бестолкового парня, как Друз?» — подивился Марк.
— Похоже, что да, хотя и не сказал об этом прямо.
— Но там, на корабле, ты сказал «нет», — напомнил Друз. — Так почему теперь стал нашим союзником?
— Во-первых, на корабле я перебрал фалерна. Во-вторых, тогда я не знал о планах плебеев лишить патрициев памяти. А лучший способ предотвратить бунт — это поделиться с будущими бунтарями частью своих привилегий. Вовремя поделиться.
— Ах, Марк, какое счастье, что завтра ты станешь моим братом! — воскликнула Лери. И бросила на него взгляд, в котором читалось обожание. Да, да, подлинное обожание.
Если бы Марк умел летать, он бы прянул в воздух. Сердце его билось как сумасшедшее. Разбираться в хитросплетениях политических интриг, управлять чужими судьбами — все казалось ему проще простого.
— А что ты все время жуешь, Марк? — невинным тоном осведомилась Лери.
— Не все время, а изредка. «Мнемосинки»… как ты советовала.
Она рассмеялась:
— И ты поверил?! Он поверил! — Лери захлопа-|р в ладоши.
— Но ты же сама сказала…
— Розыгрыш, братец! Обычный розыгрыш. Бытовые мелочи вообще не запоминаются. Зачем запоминать, как день изо дня ты завтракаешь по утрам. Или умываешься. Или посещаешь туалет…
Марк почувствовал, что краснеет.
— Мелочи тут же выветриваются из памяти. А если ты еще при этом что-то жуешь — неважно что, — забвение банальностей тебе гарантировано. Это было давным-давно подмечено патрициями: практически не запоминаешь, как ты ешь. Не что, а как…
В каком она восторге! Будто выиграла миллион в галактическую лотерею.
— Лери, дорогая, можно один вопрос? — Начинающий следователь постарался говорить как можно более язвительным тоном.