Люс уже пришел в себя и теперь сидел на песке, скрестив ноги и обхватив голову руками. Лицо у него было совершенно отсутствующее. А волосы синие — перемазанные эршеллом. К счастью, эршелл не горит.
— Люс, — Марк осторожно тронул приятеля за плечо.
— Я сейчас пойду… я сейчас пойду… пойду… пойду… — забормотал Люс.
— Это я, Марк…
— Пойду… пойду… пойду… сейчас…
— Ма фуа! Похоже, у него накрылся чип, — прошептал Марк. — Сбрендивший чип сведет с ума… Я видел. Это точно. Это не сказки. Клянусь Фаэтоном!
Но трибун и не собирался спорить. Отталкиваясь руками и волоча раненую ногу, Флакк придвинулся к Люсу, вытащил из нагрудного кармашка металлический стержень.
«Щуп», — догадался Марк, и его затошнило.
В следующий миг из цилиндра высунулась блестящая игла. Флакк приподнялся и всадил иглу в щуп ошейника. Люс вздрогнул, дернулся и обмер. Глаза остекленели, с нижней губы, пузырясь, потекла струйка пены.
— Не смотри, — посоветовал трибун. Марк отвернулся.
«Я выглядел точно так же…» — мелькнула мысль.
— Мне удалось ослабить связь Люса с ошейником. Примерно на час. Потом процедуру придется повторить.
— Сколько р-раз… — Голос предательски дрогнул.
— Все зависит от того, как быстро мы пойдем.
— Что произошло? — спросил Марк. — Ну… почему взорвалась машина?
— Мина-ловушка, — отвечал Флакк. — Торчала здесь еще с последней войны. Разрядилась на девять десятых. Иначе бы от нас мало чего осталось. Иди, посмотри, что стало с транспортной платформой. Вряд ли ты сможешь меня далеко утащить на закорках без компенсаторов. Да скорее. Ты что, спишь на ходу?!
Марк направился к разбитой машине. И зачем они только ушли с дороги? Ехали бы себе и ехали. Там, правда, засады одна за другой… Ну а здесь мины. Транспортную платформу удалось найти быстро. Но, увы, в плачевном состоянии. Антигравитационные сегменты превратились в крошево. Уцелел лишь один блок из двадцати.
Марк вытащил его из груды хлама и принес Флакку.
— Негусто. Один блок компенсирует пятьдесят килограммов, не больше. Остальные килограммы придется отрывать от планеты твоим хилым мускулам. А теперь ложись, — приказал он Марку. — И приятеля своего уложи. Тут, за камнем.
Они послушно приникли к остывающему песку. Послушно, как и положено рабам.
Люс не сопротивлялся, когда его ткнули лицом в песок — кажется, он не понимал, что происходит. Трибун накрыл их серым полотнищем. Оно казалось плотным, но сквозь «ткань» можно было видеть свет, даже очертания огромного камня, за которым они схоронились. Марк вспомнил тот защитный плащ, что накрывал его и маму с головой во время взрыва на Вер-ри-а.