— Ну, право же, это пушечный выстрел.
— Здесь-то? Помилуй!
— Да почему же нет?
— Скорее всего, салют.
— Кому здесь салютовать.
— Ну, значит, сигнал бедствия.
— А может быть, просто гром. Вот и туча; посмотри, какая черная.
— Не думаю, чтобы гром. Уже одно то…
Вдали опять глухо прогремел выстрел и далеко прокатился над рекой, окруженной широкой каймой лозняка.
— Правда, — сказал первый собеседник. — Близ устья стреляют. Звук пушечного выстрела для меня настолько знаком, что я никогда не ошибусь… А ты слышишь этот треск, Фрикэ?
— Это из митральезы, Пьер, да?
— Почище митральезы, мой мальчик. Это стреляют из новоизобретенной пушки-револьвера.
— Да, наша цивилизация отличается. Каких только успехов мы не делаем в деле самоистребления!
— Да это настоящая битва, — перебил третий человек, до сих пор молчавший.
— Которая задает мне немало работы, — прибавил четвертый баском с ясно различимым провансальским акцентом.
— А как вы думали, доктор? Ведь это не по воробьям стреляют. Впрочем, мы скоро все узнаем.
Это говорил человек, который, по-видимому, был главным в группе.
— Приготовьте оружие, друзья, — продолжал он. — А вы, ребята, — обратился он по-малайски к двум даякам, которые были гребцами на легкой малайской прао, — приналягте-ка на весла.
Легкая лодка, несмотря на то, что в ней сидело, вместе с гребцами, семь человек, быстро поплыла по черным волнам реки.
Пассажиров на лодке, как сказано выше, было семеро, из них четверо европейцев. Они были одеты в одинаковые грубые холщовые куртки со множеством карманов, обуты в крепкие башмаки со шнуровкой и в кожаные штиблеты, прикрывающие панталоны из такого же холста, как и куртка. У всех на голове были белые шапки из бузинной сердцевины, покрытые фланелью — превосходный головной убор, заимствованный у английских солдат индийской армии. Вооружены они очень внушительно: у каждого по короткому дальнобойному карабину, а в желтой кожаной кобуре у пояса — по револьверу крупного калибра.
Багаж каждого состоял из полотняной сумки вроде тех, что бывают у художников-пейзажистов; сумка обернута каучуковой клеенкой и может выдержать любой экваториальный ливень.
Вся экипировка доказывает, что наши путешественники — народ опытный и умеют готовиться к далеким экспедициям.
Один из них, как мы видели, доктор. Это человек очень маленького роста и худой, как щепка. Волосы у него короткие, жесткие, щетинообразные и с проседью; борода подстрижена. Доктору уже исполнилось пятьдесят лет, но он бодр и проворен, почти как юноша. Тело его крепко и закалено во всяких невзгодах, так что он шутя переносит и тропический зной, и болотные испарения, и смеется над холерами и желтой лихорадкой.