ГЛАВА 13
НАСТОЯЩИЙ ПОЛКОВНИК!
— Ну, Пусенька, хватит хмуриться — поцелуй уже свою Катеньку, — обиженно просопела Катерина Леонидовна, кокетливо поправив на груди кружево ситцевой ночной рубашки в мелкий голубой цветочек. По случаю радостного возвращения супруга домой сыновья были в срочном порядке высланы к теще.
— Прости, Катюш, — спохватился Анин, притянул жену к себе и с наслаждением уткнулся носом в ее кружевное декольте. Похрюкав от избытка чувств, Сергей Петрович осыпал грудь супруги мелкой россыпью поцелуев, спустился чуть ниже и замер где-то в области пупка.
— Что там, Пусенька? — обеспокоено заерзала Катерина Леонидовна, разглядывая слегка поредевшую шевелюрю на макушке мужа.
— Эх, Катенька, если бы ты только знала, что я сегодня пережил! Меня чуть не зажарили в печи, и друг мой оказался убийцей! Обыск, Катенька! Обыск в его номере подтвердил все мои страшные подозрения — там был найден пистолет! — сокрушенно вздохнул Анин и вновь продолжил осыпать поцелуями животик Катерины Леонидовны.
— Ужас! — сочувственно вздохнула Катенька, вибрируя всем телом под поцелуями Анина. — Я так перенервничала сегодня, Пусенька, что у меня даже… даже… даже…
— Даже что? — прогудел Сергей Петрович сквозь свое прерывистое дыхание.
— Ужин у меня подгорел, — объяснила супруга.
— Боже мой! А я так голоден! — прорычал Анин.
— Ничего, я тебе яичницу… яичницу я тебе сейчас… потом… Ах, Пусенька, ты у меня… — невнятно промычала Катерина Леонидовна.
— Кто? Кто у тебя Пусенька? — торопливо переспросил муж.
— Настоящий полковник! — крикнула Катерина Леонидовна, Сергей Петрович издал протяжный гудок, и супруги затихли…
Спустя полчаса довольный Анин, облаченный в темно-синие объемные сатиновые семейные трусы, сидел на кухне, увлеченно поглощал яичницу-глазунью с луком и с жаром посвящал супругу в дела сугубо конфиденциальные, которые касались расследования последнего странного дела, а Катерина Леонидовна, полыхая ярким румянцем и затаив дыхание, сидела напротив и с интересом слушала. Катерине Леонидовне льстило, что муж ради нее нарушал свой священный служебный долг и рассказывал о том, о чем говорить не имел права, а значит, безгранично ей доверял. Случалось это крайне редко, но как же Катерина Леонидовна любила эти интимные минуты откровений! «Вот оно, женское счастье!» — с томлением в груди думала Катерина Леонидовна, и на некоторое время забывала обо всех неурядицах и вечных бытовых проблемах.
— Мать Ларисы Головиной девчонку не признала, — вещал Анин. — «Подмена!» — орет. Я подумал тогда, что она сумасшедшая. Ну за каким фигом такие вещи делать? Бессмыслица. А тут — раз, дело о пожаре всплывает. Меня как будто током прошибло! Вот оно, думаю! Выясняется, что одна девочка на этом пожаре погибла, Юлия Качалина. Очень меня эта история заинтересовала. Короче, в младшей группе было только четыре девочки, остальные — пацаны. Две из них, Александра Демидова и Лариса Головина, проходят по одному делу. Про третью, Алину Репину, пока ничего сказать не могу, но девочки все были новенькие, буквально перед самым пожаром в этот детский дом попали. И вот что, похоже, получилось. Документы детей сгорели, их пришлось потом восстанавливать. И есть у меня подозрение, что девочек всех перепутали!