Это явление происходит не так уж редко и носит название «плененный пенис».
Обескураженный видом знатной дамы в таком странном положении, трактирщик, поминутно снимая свой колпак, начал бормотать извинения. Потом он попытался освободить сына. Он тянул его, поворачивая то вправо, то влево, «как будто хотел выдернуть пробку из бутылки», но не добился успеха, а только причинил боль влюбленным, которые жалобно стонали. Тогда, обезумевший при мысли, что его сын останется в этом удручающем положении до конца жизни, трактирщик кинулся на улицу и стал звать на помощь.
Несколько крестьян и кучеров императрицы спустились в погреб. Восхищенные зрелищем, неотесанные мужланы, толкая друг друга в бока, стали обмениваться вольными шутками. М-ль де С.., сгорая от стыда, взмолилась, чтобы они во имя христианского милосердия прекратили насмешки. Тронутые ее слезами простолюдины перестали гоготать и попытались разъединить сцепившихся влюбленных, но не добились успеха.
Тогда отец накрыл парочку одеялом, надеясь, что через какое-то время природа ослабит свою хватку.
Только два часа спустя юный трактирщик освободился из плена влюбчивой знатной дамы.
* * *
Хотя не все узнавали о подобных выдающихся случаях, легкомысленные нравы придворных дам императрицы были широко известны, да и о самой Жозефине отзывались не очень-то почтительно. Послушаем герцога Брольи, который встретил кортеж императрицы по дороге в Бордо, в Орме.
«…Я увидел эту пышную процессию — сначала толпу фрейлин, дам, присутствующих при одевании императрицы, и прочих придворных дам, потом следовала вереница придворных лектрис, всех женщин, которые составляли султанский гарем и помогали ублажать и умиротворять повелителя. Жозефина допускала это в ожидании времени, когда возраст умерит пыл султана, но на этом рынке любви существовали определенные ограничения; так, несколько дней спустя мы увидели одну из одалисок с лакеем по пятам, горько плачущую — ее изгоняли за опрометчивость».
Эта девица, ирландка по имени Виржини Жийбо, дочь некой прелестницы, с детства мечтала стать фавориткой и проскользнула в постель Императора в замке Маррак, близ Байонны, где двор расположился
17 апреля.
Послушаем м-ль д'Аврийон: "Наше пребывание в Марраке было отмечено небольшим происшествием. В характере императрицы соединялись такие контрасты, как крайняя ревнивость и пристрастие окружать себя молодыми и хорошенькими девушками: м-ль Жийбо была одной из них и участвовала в путешествии в Испанию.
Это была девушка с прелестным личиком, свеженькая, хорошо сложенная, всего восемнадцати лет.