«Новый рекорд скорости!» — подумала она, взглянув на часы, висевшие над раковиной. Еще только половина восьмого, а вахта у плиты уже окончена.
— Ты могла бы мной гордиться, мама, — пробормотала Ди, — кажется, я в конце концов усвоила твои уроки.
— Опять разговариваешь сама с собой?
Она резко обернулась и увидела Марка, своего шестнадцатилетнего отпрыска, зевающего в дверях. Марк был в футболке с названием популярной рок-группы, в серых потертых джинсах и в плотных белых носках, имевших такой вид, будто он гонялся в них за медведями гризли. Ди улыбнулась сыну и сглотнула подкативший к горлу комок. Тот, кто сказал, что любовь ранит, наверное, был родителем подростка. Вечером вы укутываете в одеяльце маленького мальчика с плюшевым медвежонком, а утром просыпаетесь и видите, что ваш мальчик превратился в шесть футов бушующих гормонов.
— Я смотрю, ты еще подрос за эту ночь, — сказала Ди, усаживаясь за обеденный стол.
— Просто ты стала ниже, — отозвался сын, снова зевая. — Так бывает со всеми стариками.
— Я не старая, — огрызнулась Ди, — мне было немногим больше, чем тебе сейчас, когда я…
— Когда ты меня родила. Я уже это слышал, мам. — Он потянул носом воздух. — Когда будет завтрак?
— Ты вполне можешь сам насыпать себе кукурузных хлопьев, Марк.
— Да, но я рассчитывал на вафли.
Она показала на горку репы на кухонном столе.
— Почистишь репу, а я сделаю тебе вафли.
Марк скривился:
— О Господи, терпеть не могу чистить репу!
— Как ни странно, Марк, я тоже. Приступай.
Она сняла с полки электровафельницу, потом достала из холодильника яйца и молоко. Марк искал в сушке для посуды чистый нож. Ди так и подмывало выдвинуть ящик со столовыми приборами и дать сыну нож, но она сдержалась. «Ты не должна все за него делать, — говорила она себе, разбивая яйца в металлическую миску. — Ему пора становиться самостоятельным». Через два года Марк уедет учиться в колледж, и тогда она вообще не сможет ему помогать.
— Репу резать? — спросил он.
— На четыре части, — отозвалась Ди, отмеряя блинную муку. — Только поосторожней с ножом, Марк. Смотри не поранься.
— Мне шестнадцать лет, мама. Я умею обращаться с ножом.
— Всякое бывает, — сказала Ди, вспоминая наставления своей мамы. — Кухня — опасное место.
— Ага, — согласился сын.
Ди открыла рот, чтобы прочесть лекцию по технике безопасности, но сына спас телефонный звонок.
— Не рановато ли, Джонни? — спросила она, плечом прижимая трубку к уху и одновременно взбивая масло.
— Как ты смотришь на то, что к тебе на обед придет еше один гость?
Ди хотела было сказать то, что всегда говорила в подобных случаях («Подумаешь — на одного едока больше!»), но спохватилась.