— Они не подействуют.
— А преступление подействует? Что хорошего, если ваши друзья проведут остаток жизни в федеральной тюрьме?
— Этого не будет.
— Напротив, вполне может быть, — с горечью возразила Рэнди. — Такое обязательно случится, если вы не отпустите нас.
— Не надейтесь.
— Послушайте, мистер О'Тул, не кажется ли вам, что игра затянулась? Люди, которые помогали вам, например Эрни, вовсе не преступники. Они обращаются со Скоттом скорее как с любимым племянником, чем как с заложником. Даже вы по-своему добры к нему.
Рэнди по-прежнему не отказалась от своих намерений совершить сделку.
— Если вы отвезете нас со Скоттом в ближайший город, я никому не скажу, кто похитил нас. На все расспросы я буду отвечать, что вы не открывали лиц и по неизвестным мне причинам передумали и решили отпустить нас.
— Какое великодушие!
— Прошу вас, обдумайте мое предложение.
Пальцы Ястреба сжали руль.
— Нет.
— Клянусь вам, я никому ничего не скажу!
— А Скотт?
Рэнди открыла рот, но не издала ни звука.
— Правильно, — заключил Ястреб, вновь прочитав ее мысли. — Даже если я поверю вам, а я этого не сделаю, едва Скотт проболтается про Ястреба, меня тут же выследят и схватят.
— Этого не случится, если прежде вы не попадались полиции, — выпалила Рэнди.
— Моя репутация чиста. Меня никогда и ни в чем не обвиняли.
— Пока.
— «Пока» не считается, а если бы считалось, то к этому времени вы уже успели бы узнать, что такое секс с индейцем. — Рэнди задохнулась от возмущения. Воспользовавшись ее замешательством. Ястреб добавил:
— Не знаю, чего мне хотелось сильнее вчера ночью — увидеть вас униженной или возбужденной.
— Вы омерзительны! Ответный смешок Ястреба прозвучал хрипло и сухо.
— Не разыгрывайте передо мной недотрогу. Все ваше грязное белье было вытащено на свет, когда муж бросил вас по причине супружеской неверности.
— Причиной развода было названо несходство характеров.
— Официально — может быть, но о ваших внебрачных связях упоминалось постоянно.
— Неужели вы верите всему, что пишут в газетах, мистер О'Тул?
— Я не верю почти ничему.
— Почему же вы сделали исключение для моего пресловутого развода?
Он скользнул по ней взглядом, задержавшись на разлохмаченных ветром волосах, чистом, без малейших следов макияжа лице и одежде, измятой так, словно в ней спали… Впрочем, так оно и было.
— Мне известно, как легко вы поддаетесь уговорам. Помните вчерашнюю ночь?
— Я никому не поддавалась.
— Ошибаетесь. Вы просто не хотите признаться.
С пылающими щеками Рэнди отвернулась и снова уставилась в окно. Ей не хотелось, чтобы Ястреб заметил ее смущение и убедился в своей правоте. Рэнди противно было вспоминать, что она наслаждалась поцелуем — пусть даже всего одно мгновение.