— Неужели вы не успокоитесь, пока не унизите меня окончательно?
— Да. Я знаю толк в унижениях.
— Ястреб, прошу вас!..
— Довольно, — перебил он, приблизил губы к ее уху и зловеще прошептал:
— Наслаждайтесь поездкой. Потом вам долго не выпадет таких приятных минут. — По-хозяйски положив руку на обнаженное бедро Рэнди, он сжал коленями бока лошади и пустил ее шагом. — Может, вас оскорбляет смуглая рука индейца, лежащая на вашем белом бедре?
— Не больше, чем оскорбила бы рука любого другого негодяя.
Подобие улыбки растянуло его сурово сжатые губы.
— Кого вы надеетесь обмануть? Если меня, то напрасно. Вас лапало слишком много негодяев.
Рэнди упрямо сомкнула губы. Она не собиралась платить за оскорбление тем же — это была бы пустая трата времени и сил. Пусть верит слухам, если ему так хочется. Многие обвиняли ее в неверности мужу. Она пережила их издевательства. Нельзя сказать, что ее гордость не была уязвлена, но она все вынесла. И точно так же вынесет оскорбления мистера О'Тула.
Лошадь неспешно брела вперед. Рэнди думала, что они никогда не достигнут поселка, но вскоре уловила запах дыма и еды. У нее громко заурчало в животе.
Не убирая ладонь с ее бедра, Ястреб сунул вторую руку за пояс юбки и прижал ее к животу Рэнди.
— Проголодались?
— Нет.
— Вы не только шлюха, но и врунья.
— Я не шлюха!
— Вчера ночью вы были готовы разыграть шлюху передо мной.
— Ничего я не разыгрывала!
— Вот как?
Его рука передвинулась ниже. Пальцы прошлись по кружевной вставке на трусиках — Рэнди переоделась в собственное белье, как только оно высохло. Ее реакция на прикосновение Ястреба оказалась невероятно острой. Рэнди ощущала, как желание зарождается в глубине ее тела. Она не сдержала вздох. Ее бедра, уже горячие и чувствительные от верховой езды, рефлективно сжались. Пальцы зарылись глубже в роскошную конскую гриву.
Ястреб продолжал водить пальцами по кружеву. С губ Рэнди слетел невольный стон.
— Не надо, пожалуйста!
Он убрал руку. Если бы Рэнди повернулась и взглянула в лицо Ястребу, она увидела бы, что кожа натянулась на его скулах, губы вытянулись в ниточку, глаза лихорадочно горели.
— Я остановился только по одной причине: не хочу, чтобы кто-то увидел, как я ласкаю вас, и спутал мое презрение с желанием.
Очевидно, индейцы племени хорошо разбирались в настроении вождя, поскольку никто не посмел подойти к лошади или ее всадникам. Рэнди огляделась, но нигде не заметила ни Скотта, ни Эрни. Ястреб направил лошадь к своей хижине и ловко соскользнул с ее гладкой спины.
— А я думала, вы отвезете меня ко мне в хижину, — заметила Рэнди.