И, не обращая внимания на мои дальнейшие возмущенно-испуганные возгласы, начал отдавать короткие четкие распоряжения насчет подготовки штурма восемьдесят шестого этажа.
Без всякого сопротивления, с покорностью овец, ведомых на заклание, мы проследовали под конвоем двух вооруженных охранников на восемьдесят первый этаж, где и располагался контрольно-пропускной пункт, являющийся одновременно и штабом службы безопасности.
— Еще одна неприятная новость. — Милая использовала телепатическую связь. — Не доверяя электронике, они сделали механические заглушки на шахтах лифта, которые можно открыть только вручную. Там слишком много охранников, так что, боюсь, тебе придется брать очередного заложника.
«Проклятье», — выругался я про себя.
Одно дело по ходу движения отключить пару сопровождающих, сесть в лифт и уехать, и совершенно другое — захватить заложника, чтобы затем убедить группу вооруженных профессионалов выполнить все свои условия.
Если бы я знал об этом раньше, то, вероятно, попытался бы захватить вертолет. Впрочем, уже нельзя было ничего изменить, поэтому оставалось только одно — действовать в соответствии с ситуацией.
После непродолжительного спуска по лестнице и переходов по бесконечно длинным и запутанным коридорам мы наконец достигли цели своего путешествия — местного КПП. Обменявшись парой скупых реплик по рации (все их камеры не работали благодаря стараниям Милой), охранники завели нас в офис — небольшую комнату, практически лишенную обстановки, где воздух едва ли не звенел от напряжения.
Очень дорого и изысканно одетый человек с лицом и манерами избалованного аристократа, по всей вероятности, как раз перед нашим приходом устроил разнос службе безопасности.
Наше появление оборвало его гневную тираду на полуслове.
— Это кто еще такие? — Ярость, клокотавшая в нем, требовала выхода, ее нужно было сорвать, не важно, на ком и на чем, будь то охрана или просто совершенно посторонние люди.
Мне приходилось и раньше встречаться с подобным типом людей. Обычно это какие-нибудь избалованные сынки богатых и влиятельных родителей, которые привыкли, что все их капризы и приказы должны без промедления исполняться. На этой почве могут возникнуть даже определенные психические отклонения. Тяжело реально оценивать окружающую действительность, когда сам себе представляешься чуть ли не центром мироздания.
Этот человек как раз и относился к подобному типу. Но что интересно — его нахождение в этой комнате в данный момент было как нельзя более кстати.
— Я... Я... Мы... — начал я прерывающимся от волнения голосом. — Я... Пит Харрельсон... А это моя подружка... Люси... Люси, ну скажи же этим людям, что ты — это ты... — чуть ли не со слезами в голосе попросил я.