Тамара удалилась, величественно покачивая бюстом. Съемки благополучно завершились, но все еще долго подшучивали над Тамарой. Один из ассистентов сказал:
— Ты грудью отстояла свою профессиональную честь, — и захихикал.
Тамара испепелила шутника взглядом, но ничего не ответила.
И вот теперь она снова устроила спектакль: специально встала так, чтобы каждый мог полюбоваться ее прелестями.
Видя, что Тамара не обращает внимания на его слова, Эрик терпеливо повторил:
— Приведи в порядок блузку.
— Я не виновата, что она такая широкая, — надула губки Тамара.
— Кэти, ты можешь это как-то исправить? — спросил Эрик.
Кэтлин прикусила губу. Ей захотелось сказать ему, чтобы он убирался к черту вместе со своей стервой. Однако работа есть работа. Кэтлин подошла к стене, посмотрела снизу вверх на Тамару и процедила:
— Я к тебе туда не полезу, спускайся сама.
Тамара неохотно спрыгнула вниз и встала перед Кэтлин, которая решила проблему в два счета.
— Надо затянуть лямки потуже. — Она развернула Тамару, спустила с ее плеч блейзер и перевязала узел так, чтобы блузка натянулась на бюсте.
— Слишком тесно, — пожаловалась Тамара.
— Это верно, — согласилась Кэти. — Для этой блузки у тебя грудная клетка широковата, но будет не видно.
— Ты меня уже достала! — завопила Тамара. — Моя грудная клетка ей, видите ли, не нравится! Ты посмотри на себя, у самой-то…
— Тамара! — прикрикнул на нее Эрик. — Ты нас задерживаешь. Залезай обратно на эту чертову стену и улыбайся пошире. Когда ты улыбаешься, ты не можешь болтать языком, а это уже достижение.
Все засмеялись.
— Спасибо, — кивнул Эрик, обернувшись к Кэтлин.
— Не за что, — холодно ответила она.
Вот так они и общались все это время. Неделю съемочная группа провела на Ямайке, а потом переместилась на Багамы. Эрик держался с Кэтлин вежливо, но отстраненно, словно они были едва знакомы. Каждый вечер он приходил к ней в номер, и они вместе просматривали отснятый материал и составляли план на следующий день. Кэтлин отвечала за туалеты и аксессуары, Эрик — за съемки. Распределив наряды и эпизоды на завтра, Эрик с Кэтлин желали друг другу спокойной ночи и расставались. Ни разу меж ними не возникло постороннего разговора, ни разу они не ужинали вместе, не выпили чашку кофе вдвоем, На душе у Кэтлин было пусто. Чем натянутее становились ее отношения с Эриком, тем больше она понимала, как сильно его любит. Теперь в этом можно было не сомневаться. И речь шла не только о чувственном желании, она действительно его любила…
Но от этого ее любовь к Сету не ослабевала. Чувство к мужу было чистым, сильным, настоящим. Так любят брата.