— Я убил его, всадил нож ему в живот и испытал от этого удовольствие. И было мне тогда шестнадцать лет. Всего шестнадцать, — повторил он.
Голова его упала на грудь. Бэннер, позабыв о недавней операции, вскочила и бросилась к нему. Почувствовав, что она рядом, Джейк повернулся.
— Вот с кем ты связалась, — сказал он.
— Я не жалею об этом. Человек, которого ты убил, заслуживал смерти.
— А Люк?
— Это не твоя вина, а просто стечение обстоятельств. Совпадение. Ты не можешь винить себя за это всю жизнь.
Нет? А что Джейк делал последние двадцать лет? Все эти годы он чувствовал презрение к женщинам. Он мстил каждой, как бы наказывая Присциллу за смерть Люка.
До сегодняшней ночи.
Бэннер вовсе не испытала отвращения к нему, а смотрела на него с пониманием и любовью. Джейку Лэнгстону казалось, что он очистился впервые после того, как соединился с Присциллой Уоткинс.
— Но я убил еще двоих.
— Расскажи.
— Один из них убил моего друга, совсем неопытного сопляка. Я взял его под свое крыло, он мне чем-то напоминал Люка. Другой парень, задиристый, все время избивал мальчишку — за то, что споткнулся, пролил кофе на его постель. Наверное, у мальчишки произошло внутреннее кровоизлияние. Поздно ночью он умер. И я подрался с его убийцей. Мы дрались с ним несколько часов, и в конце концов я… я сломал ему шею.
Бэннер положила руку ему на грудь.
— А другой?
— Другой был игрок в Канзас-Сити, он обманывал меня и других ковбоев. Заманивал нас играть в покер, давал немного выиграть, а потом обдирал как липку, мошенничая. Я предложил ему стреляться, он прицелился в меня, но я оказался проворнее.
Джейк взглянул на женщину, стоящую рядом с ним, и горькая улыбка искривила его рот.
— Ну вот, теперь ты все знаешь про мою убогую, жалкую жизнь.
Бэннер порывисто обняла Джейка и припала щекой к его груди.
— Те люди обижали других людей, Джейк. Так что ты не убийца.
Он отстранил ее от себя.
— Неужели ты не понимаешь? Я ведь снова могу это сделать, если придется.
— Именно этого я и жду от тебя. И от своего отца тоже. Не знаю, убивал ли он кого-то, но уверена, отец так и поступит, если увидит, что это справедливо.
— А разве это бывает справедливо?
— Да, — убежденно сказала Бэннер. — Да. Я верю, иногда — да. Он прижал ее к себе и зарылся ей в волосы.
— Не знаю, правы мы или нет, но спасибо за такие слова.
— Я сказала так не потому, что ты хотел это услышать. Думаю, мы все способны на насилие, если нас к этому вынудят. Ты убивал, защищая семью и друзей.
— Я об этом никогда не говорил даже Ма.
— А может, и стоило. Она мудрая женщина, Джейк, и лучше меня знает, что сказать. — Бэннер обхватила его лицо ладонями. — Ма любит тебя и не изменит своего отношения, что бы ты ни сделал. И я тоже.