Нет, Бэннер не могла даже думать о том, что натворила. Стыд терзал ее.
Она вспомнила, как после всего отвернулась от Джейка, спрятав лицо и предавшее ее тело от его глаз. Поведение Бэннер наверняка уничтожило даже остатки симпатии к ней. Теперь Джейк считает, что она ничем не отличается от проституток, с которыми он постоянно имел дело. Бэннер больше не заслуживает его уважения.
— Бэннер?
— Девушка порывисто села, вытерла заплаканные глаза, быстро пригладила волосы, даже провела рукой по груди. Может, она сейчас выглядит иначе? Догадается ли Лидия, чем занималась ночью ее дочь?
Бэннер вскочила с постели и натянула платье, словно ночная рубашка могла выдать тайну.
— Да, мама?
Лидия вошла в комнату, обставленную ею с особым тщанием. Здесь было все, чего сама Лидия никогда не имела в детстве, но о чем очень мечтала.
Белая железная кровать накрыта пестрым покрывалом — Лидия и Ма провели многие часы, подбирая лоскутки по цвету. На окнах висели белые занавески. На диване возле окна лежали подушки, набитые гусиным пухом, а на полу плетеные половички. Прикосновение любящей руки чувствовалось во всем. Бэннер всегда была настоящим сорванцом и прежде не слишком ценила все это.
Лидия нахмурилась. Дочь стояла перед окном, гордо вскинув голову, хотя, очевидно, проплакала большую часть ночи. Лидия закрыла за собой дверь.
— Мы начали волноваться. Я понимаю, почему ты не спустилась на завтрак, но уже почти полдень. Спустишься к обеду? Или принести тебе сюда? — От участливого тона Лидии у девушки снова навернулись слезы на глаза.
Что бы родители подумали про нее, увидев, как она вчера вела себя с Джейком? Стыд опалил ее горячим пламенем.
— Я ничего не хочу, мама. Спасибо тебе. Сегодня я побуду у себя.
Лидия сжала ее руку.
— Ты же спускалась вчера вечером. Неужели это было так ужасно? — Она надеялась, что Бэннер вернется к жизни, снова вскочит в седло, как делали все ковбои, когда необъезженные лошади сбрасывали их.
— Дело не в этом, — уклончиво проговорила Бэннер. — Мне надо побыть одной, подумать, как жить дальше. Лидия обняла дочь и погладила по голове.
— Я бы ни за что не сказала тебе этого вчера. Твои раны слишком свежи. Но сейчас выслушай меня и постарайся понять правильно. — Она помедлила. — Я испытала облегчение от того, что ты не вышла замуж за Грейди.
Бэннер отстранилась от матери и внимательно посмотрела на нее:
— Почему? Я думала, он тебе нравился.
— Да. И очень. Я всегда считала, что он хороший. — Ее янтарные глаза потемнели. — Может, дело в том, что Грейди слишком хороший. Я не верю мужчинам, у которых нет недостатков. Хотя бы маленьких изъянов.