— Он возрождается с каждой минутой, — заметил врач и что-то одобрительно буркнул, рассматривая текущую температуру пациента в журнале.
Кендал все еще не решал ась переступить порог палаты. В этот миг она вдруг поймала на себе взгляд пациента. Глаза его глубоко запали от боли и переживаний. Однако смотрели по-прежнему колко и язвительно.
Сначала она никак не могла оторвать от него взгляд и глядела в упор, словно загипнотизированная. Когда-то она очень боялась подобного взгляда. И сейчас, впрочем, казалось, что он обладал редкой способностью видеть ее насквозь, не оставляя без внимания даже тайные уголки ее души и сознания. Под таким взглядом она всегда невольно ежилась.
Он раскусил ее еще во время их первой встречи. Он всякий раз безошибочно распознавал ложь, как только с ней сталкивался.
Теперь вот она стояла перед ним и очень надеялась, что исключительная способность читать ее мысли поможет ему понять, что она искренне скорбит о содеянном. Если бы не она, этой проклятой аварии никогда бы не случилось. Конечно, машину вел он, но именно она виновата в его нынешнем состоянии, невыносимых боли и страдании. Кендал испытала неподдельное раскаяние и горькое сожаление, оставаясь единственной в своем роде, кто с подобными чувствами склонялся над его больничной койкой.
Неправильно истолковав ее колебания, медсестра улыбнулась и жестом пригласила ее ближе:
— Все нормально. Можете поговорить с ним.
Преодолев неловкость, Кендал наконец вошла в палату и улыбнулась лежавшему на койке:
— Привет. Как самочувствие?
В течение нескольких секунд он смотрел на нее не мигая. Затем перевел взгляд на доктора, медсестру и опять на Кендал.
— Кто ты? — спросил он слабым, чуть охрипшим голосом.
Доктор изумленно склонился над пациентом:
— Вы хотите сказать, что не узнаете?
— Да. А что, я должен ее узнать? Где я? Кто я?
Доктор молча уставился на пострадавшего. Медсестра растерянно теребила резиновые трубочки тонометра. Кендал, явно ошеломленная подобным открытием, с трудом справлялась с охватившим ее волнением. Тотчас затеплилась надежда, как использовать этот факт в своих интересах.
Первым пришел в себя доктор.
— Ну что же, — наконец произнес он нарочито бодро и слабо улыбаясь, — кажется это потрясение вызвало у больного амнезию. Не редкость при подобных обстоятельствах. Впрочем, я уверен, это лишь временное явление. Не стоит беспокоиться. Через день или два вместе будете смеяться над этим.
Он повернулся к Кендал:
— Но сейчас вы для нас единственный источник информации. Полагаю, неплохо бы сообщить нам… то есть ему, кто же он на самом деле.