Она так часто засыпала именно в этом кресле, что прекрасно знала, каким разбитым он будет себя чувствовать, когда наконец проснется.
Словно почувствовав, что на него смотрят, Сэм открыл глаза. Даже в сумеречном предрассветном освещении его взгляд горел, когда они посмотрели друг на друга.
— Доброе утро, — прошептала Келли. — Теперь ты можешь отнести ее назад в колыбельку. Она, возможно, проспит еще пару часов. Если тебе повезет, она не проснется до прихода няни.
Тут она нахмурилась.
— Тебя волнует то, что ты проводишь с ними недостаточно времени? Да? — догадался Сэм.
— Это волнует большинство работающих матерей. Конечно, я уверяю себя, когда остаюсь наедине сама с собой, что игра стоит свеч и что я могу потерпеть. Ведь я делаю это для них, в конце концов. Когда-нибудь все изменится, — лицо Келли исказила ироничная усмешка. — Я только надеюсь, что это произойдет задолго до того, как они закончат вуз.
Тут зазвонил будильник.
— Итак, крысиные бега начались, — попытался пошутить Сэм, удивляясь тому, как они сегодня оба забавно встретили утро. Он должен был бы чувствовать себя при этом очень неловко, проснувшись в ее спальне и держа чужого ребенка на руках.
Вместо этого почему-то он чувствовал себя вполне в своей тарелке.
— Итак, началось. Конечно, я попытаюсь еще чуть-чуть вздремнуть по дороге домой в твоем лимузине сегодня вечером. И поскольку я твой начальник и все такое, то не должна начинать работу раньше тебя.
— Иди в душ, даю тебе фору, — пробормотал он.
— Я упоминала о кофе, которое готовит для меня Лотти? А о круассанах и свежей дыне, которыми она меня встречает в офисе?
— А ты жестока, однако, — прошептал он, и ей показалось, что говорит он не только о круассанах и кофе.
Она посмотрела на него сверху вниз, ее взгляд не дрогнул, хотя сердце бухало, как огромный колокол.
— Итак, Сэм, ты считаешь меня жестокой?
Она склонилась над ним и поставила руки на подлокотники кресла. Ее лицо оказалось всего в каких-то дюймах от его, и она полностью осознавала, к каким прелестям открыт ему доступ. Какое же наслаждение было видеть, что он тяжело сглотнул.
Так ничего и не сказав, он просто наблюдал за ней своими невозможно синими глазами.
— Я не жестокая. Я всего лишь умная.
Быстро наклонившись вперед, она сделала вид, что собирается поцеловать его в губы, но затем только прикоснулась губами ко лбу доченьки, которая до сих пор была в его руках.
Келли выпрямилась, и из его груди вырвался явный вздох облегчения.
— Первое правило бизнеса. Помнишь, Сэм?
Никогда не теряй самоконтроля.
Она подмигнула ему через плечо, шагнув в душевую. И чтобы не выдать собственных чувств, начала напевать «Yesterday».