Придя с работы, Джейд переоделась. Теперь на ней было просторное платье из легкого белого материала. Друзья Грэма говорили, что у него мама — высший класс. И это было правдой. Когда они садились за стол, она казалась ему необыкновенно красивой.
Грэму велели прочитать молитву, и он быстро пробормотал благодарственные слова. Когда еду раскладывали по тарелкам, он спросил:
— А мы сегодня вечером поиграем в дурака? Мы с Диллоном будем играть в паре, как в прошлый раз.
— Никогда! — воскликнула Джейд. Она постучала ножом по столу. — В прошлый раз вы оба жульничали.
— Ну я бы не стала называть это жульничеством. Так, некоторые сигналы пальцами, — дипломатично заметила Кэти.
— Нет, это было жульничество, — стояла на своем Джейд.
— Я глубоко оскорблен. Возьми свои слова обратно.
Диллон нагнулся в ее сторону и схватил за шею. Она инстинктивно подняла плечо и наклонила голову, зажав его руку между щекой и плечом.
Вдруг Грэм заметил, что выражение лица матери резко изменилось. У нее был такой изумленный вид, как если бы Диллон залез на стол и начал танцевать голышом. Она выпрямилась и посмотрела на Диллона.
— Беру свои слова обратно.
Голос тоже звучал необычно, словно она хватила глоток неразбавленного виски. На щеках появился румянец. Она тяжело дышала, как будто после занятий аэробикой. Мама и Диллон смотрели друг на друга даже после того, как он медленно убрал руку с ее шеи. Когда они наконец опустили глаза, Диллон начал намазывать масло на кукурузный початок. Мама была какой-то растерянной. Она смотрела в свою тарелку и перебирала в руках серебряные нож с вилкой, словно никогда их прежде не видела и не знала, что с ними делать.
Грэм улыбнулся про себя. Если он не круглый дурак, то его мама и Диллон влюблены друг в друга.
— Я все еще никак не могу поверить. Каждый раз, как подумаю об этом, хочу себя ущипнуть, чтобы убедиться, что это действительно произошло. — Джейд повернулась к Диллону. Он сидел рядом с ней на недавно установленных у входа качелях. — Но ведь это была правда? Это не сон.
— Для Паркеров, безусловно, сон. А вот для Патчеттов — скорее кошмар. Они бежали в панике.
— Да, я уж могу напугать людей до смерти, — засмеялась Джейд.
— Ты можешь. У меня от страха во рту пересохло в тот вечер, когда ты вытащила меня из тюрьмы.
— Я? Это у тебя была густая борода и мрачный взгляд.
— Но хозяйкой положения была ты. После смерти Дебры я жил, как придется. Твое хладнокровие и знание дела напугали меня. Как ты думаешь, почему я вел себя грубо?
— Был уверен в своем неотразимом обаянии.
Криво улыбаясь, Диллон покачал головой.