— Вот так-то лучше, мисс Грейс! Господи, знали бы вы только, как вы меня напугали!
— Простите, — пробормотала Грейс. — Сама не понимаю, что на меня накатило.
— Это все эти французы виноваты, чтоб их! Зато как мы их одурачили, правда, мистер Генри?
— Это ты их одурачила, Джемайма, ты умница! Им и в голову не пришло посмотреть под простынями!
— А вы тоже молодец, лежали там — и ни звука, небось ни разу даже пальцем не пошевелили.
Они продолжали свой веселый разговор, а Грейс сидела и тоскливо думала о том, что французы готовы землю рыть, чтобы поймать Анри, и не собираются сдаваться. Значит, его жизнь все время будет висеть на волоске.
Джемайма ушла наконец убираться после разгрома, а Анри, сидевший рядом с Грейс на траве, повернулся к ней и, потирая руку, устремил на нее какой-то непонятный взгляд.
— Не надо было меня поднимать, Анри! Вам же, наверное, было очень больно.
Он тряхнул головой.
— Ничего. Только сейчас заболело. А вот когда я лежал там на полу, действительно было больно.
— Почему же вы руку не подвязали?
Анри оживился.
— О, хорошо, что напомнили, ma chere. — Он вытащил из кармана мятый платок. — Это мне утром Рубен всучил.
Грейс взяла у него платок, сложила, связав петлей, надела ему на шею, но не отстранилась, а сжала его здоровое плечо.
— Анри, вам сейчас нельзя уходить! Это опасно! Он снял с плеча ее руку и приложил к своей щеке.
— Не бойтесь, Грёйс. Я подожду до ночи.
Она смотрела в его зеленые глаза, не в силах произнести слова, которые вертелись у нее в голове. О том, что она его любит и будет тосковать по нему. Не уходи, безмолвно умоляла она его. Останься. Будь со мной. Я сумею тебя защитить.
— Моя Грейс, — с ласковой улыбкой сказал Анри. — Я никогда не встречал такой отважной женщины.
Он повернул ее руку и поцеловал в ладонь. У Грейс на глазах выступили слезы, однако, заметив, что Анри встревожился, она шутливо фыркнула и, растянув губы в улыбке, потрепала его по щеке.
— Нам лучше не сидеть здесь, на виду.
Анри со вздохом отпустил ее.
— На улице так хорошо. Но вы правы. — Он усмехнулся. — Тем более что скоро мне предстоит долго пробыть на свежем воздухе.
— Не знаю, как вы, а я бы с удовольствием выпила чашечку кофе, — сказала Грейс.
— Прекрасная идея, ma chere. Пойдемте на кухню и сварим его сами, а то Джемайма занята по горло стиркой.
Посетитель был немолод, но крепок и по-молодому энергичен — в отличие от своей болезненной дочери. Как объяснял сам сэр Джеймс Левишем, слабое здоровье дочь унаследовала от матери, недаром из всех рожденных ею детей выжила только она одна. Гость нравился Грейс, но его появление сегодня, в понедельник, не слишком ее обрадовало.