— Ты замерзла? — Его голос прозвучал возле самого уха.
— Нет. — Она слегка покачала головой. — Вы из-за меня делаете очень большой крюк? — Она сама знала, что это так. Направляясь в условленное место, жители Глиндери прошли много миль, прежде чем он присоединился к ним.
— Нет, — ответил он, но она решила, что он лжет.
Они вновь замолчали. Марджед закрыла глаза и откровенно наслаждалась поездкой. Ей нравилось чувствовать рядом с собой мужчину, сильного и широкоплечего. Ей нравился его запах. От него пахло чистотой. Ей нравилось сознание, что он достоин ее уважения и преданности. Ей нравилось приятное волнение, которое он вызывал в ней. Благодаря ему она вновь ощутила себя живой. Благодаря ему она вновь почувствовала себя женщиной. Благодаря ему она поверила, что однажды вновь по-настоящему полюбит.
Какое странное завершение ночи насилия и ненависти.
Он испытывал одновременно и удовольствие, и чувство вины. Она действительно не знала, кто он. Даже не подозревала. По тому, как она прижалась боком к его груди, а голову устроила у него на плече, было понятно, что она полностью ему доверяет. Безрассудная Марджед. Оказаться одной среди ночи с незнакомым человеком и так довериться ему.
И все же он понимал, что она доверилась не мужчине. Она доверилась Ребекке. Она восхищалась, преклонялась и доверяла ему, потому что он был Ребеккой. Он сказал, что под маской ничего нет. Он солгал, но его ложь скрывала больше того, что она могла заподозрить.
Он вдруг вспомнил, как она отпрянула от него с отвращением на лице, стоило ему протянуть к ней руки в ту ночь, когда выпустили из конюшни лошадей, и она рассказала ему о письмах, в которых умоляла заступиться за мужа. «Не прикасайся ко мне!» — закричала в тот раз она.
Ему следовало отпустить ее домой с остальными жителями Глиндери. Но он этого не сделал и теперь был вынужден везти ее до самого дома. Больше он так не поступит. А сейчас, воспользовавшись случаем, убедит ее не присоединяться ни к каким мятежам. Он прикажет ей как Ребекка больше не появляться. Это был первый и последний раз. К тому же они проехали уже добрую половину пути.
И от сознания, что это один-единственный раз и скоро появится ее дом, он позволил себе насладиться ее близостью. Как давно это было. Никто никогда не убедит его, что любовь в юности смешна и ее можно не принимать в расчет. За свою жизнь он имел достаточно женщин и даже несколько раз подумывал жениться, но ни одну из них он не любил так, как когда-то любил Марджед. И никогда разлука с ними не причиняла ему такую боль, какую причинила разлука с Марджед.