Исчезнет. — Тони почти выплюнул следующие слова:
— И не будет маячить перед глазами.
— Боюсь, что нет. Нет, если я верно поняла цифры, которые она мне дала. Она попыталась скрыть истинный размах работы, но если читать между строк… В общем, леди Элизабет пытается запустить «Золото» в Европе. Она имеет дело напрямую с национальными учреждениями, разговаривает с немецкими и французскими агентствами и, похоже, бюджет свой черпает прямо из центрального фонда. Наступило грозное молчание. Тони Сэвидж отложил нож и вилку и уставился на Нину.
— Ну, может, я неверно поняла, — пробормотала Нина — Ясно. — Голос графа стал ледяным. — От чьего имени она это делает? Как ей удалось добраться до наших денег?
— Я думаю, она это делает от твоего имени — она ссылается на тебя в той корреспонденции, которую я видела. Она просто приказывает, а они полагают, что у нее на это есть право.
— Ты серьезно?
— Да, сэр. «Дракон» — семейная компания. Леди Элизабет — твоя дочь, она продала много пилюль. Может, они думают, что это естественное расширение бизнеса. Никто не осмеливается усомниться и кинуть вызов Сэвиджам. И я должна сказать, это довольно смело и оригинально. — Нина вынуждена была сделать подобное признание, хотя ненавидела эту принцессу. Но, надо отдать должное Элизабет, она действует чертовски смело. От менее въедливого человека, чем Нина Рот, она могла бы это скрыть. И поставить папочку перед успехом «Золота Дракона» во всей Европе как перед свершившимся фактом. Нина попыталась улыбнуться Тони. — Дочь пошла в отца, я думаю.
Граф резко вскинул голову. Его глаза смотрели сквозь Нину. Ярость пылала в них, как раскаленные угли. И эта ярость была настолько сильна, что Нина невольно съежилась.
— У меня нет дочери, — заявил Тони Сэвидж.
— Нет! — голос Джека звучал нетерпеливо, почти надменно и пренебрежительно.
Элизабет стало больно, как от удара кнутом. Ублюдок! Она спускалась с гор, извивалась перед ним уже несколько часов, пытаясь следовать каждому окрику. До тех пор, пока спина и поясница не заныли, а мир не слился в неясную картину летящего мимо снега и леса.
— Немного влево, потом вправо, пригнись, чтобы вписаться в поворот! — кричал он, когда она так резко затормозила, что лыжи зарылись в снег.
Элизабет тяжело дышала, лицо под шлемом побагровело. Этот проклятый Джек! Если бы он был хоть чуточку хуже в своем супергиганте, а у нее было бы хоть что-то» чтобы ему показать! Тогда этот высокомерный американец не выставлялся бы перед ней, демонстрируя свою совершенную технику. Элизабет смотрела на него в отчаянии.