Мордекай снова бросил взгляд на девушку у леера и спросил Хантера: Ты ей сказал об Элсбет?
Хантер глянул куда-то вбок и отрицательно покачал головой. Он имел в виду сообщить Дэвон относительно своего намерении жениться на Элсбет лишь тогда, когда они прибудут в Виргинию. Пока он не хотел вообще ни говорить, ни думать о будущем — ему было слишком хорошо в настоящем. Впервые в жизни он чувствовал себя молодо и беззаботно. Когда он был с Дэвон, все мысли о войне и своей роли в ней отступали куда-то на задний план. Ее откровенная, почти что разнузданная чувственность поглощала его целиком и полностью; он не мог думать ни о чем больше, а корабль между тем продолжал идти своим курсом к Наветренным островам.
Хантер вновь бросил взгляд на женщину которая была властительницей его дум. Она была первой, кто не предъявлял ему никаких претензий. Она приняла его безусловно и безоговорочно, словно почувствовав его потребность в ней, в той свободе, которую она ему — не взяла, а именно дала! Он не понимал ее. Она так отличалась от других женщин, которых он встречал. Как жаль, что ему отпущено так мало времени быть с ней! Когда они прибудут в Виргинию, она не сможет быть никем иным, кроме как его рабыней. И чтобы сделать это решение необратимым и окончательным, он принял еще одно: он женится на Элсбет как можно быстрей. Как бы глубоко Дэвон ни всколыхнула все его чувства, для них будущего нет Она его служанка, а кроме того — осужденная преступница. С ее прошлым она никогда не смогла бы стать достой ной хозяйкой Баркли Гроув или достойной матерью его детей. Он честен сам перед собой ее чувственная натура слишком сильно действует на него, и именно поэтому он должен поспешить с женитьбой на Элсбет. Будучи не в браке, он не сможет найти в себе силы не замечать Дэвон — а ведь она останется в Баркли Гроув, будет все время перед глазами Боже, как тяжело думать о том, что он никогда больше не прикоснется к Дэвон, никогда не почувствует под рукой мягкую бархатистость ее кожи, никогда не вкусит сладость ее ароматных губ, никогда не испытает того умопомрачительного ощущения, когда его семя вливалось в ее горячее тело. Даже сейчас, когда она была не с ним, все его мужское естество тянулось к ней, испытывало на себе ее обаяние.
— Не думаешь ли ты, что все-таки тебе пора рассказать ей о своих планах — о том, что женишься? Завтра мы бросим якорь на Сент-Юстисии. Загрузимся, а там уже несколько дней — и мы дома, — сказал Морд екай, вторгаясь в самые сокровенные мысли Хантера.
Его щеки нервно дернулись, и он метнул на друга раздраженный взгляд.