– Теперь мы еще больше должны беречь твои ноги, – сказал он. – Ты, может быть, сейчас единственная надежда тех дам, которые страдают от полноты.
Еще в самом начале вечера Шон снял пиджак и закатал рукава рубашки. Рука Тона, на которую опиралась Блэр, была твердой, как металл, но ласковой и теплой.
Пытаясь подавить нарастающее желание, Блэр спросила:
– Ты считаешь, что кто-то в самом деле захочет посещать танцевальные классы?
– Не сомневаюсь. Все теперь только и мечтают о такой фигуре, как твоя. Конечно, это недостижимо, но все же ты вселяешь в них надежду.
На последней ступеньке лестницы Шон, быстро нагнув голову, поцеловал Блэр в лоб.
– Спокойной ночи, дорогая. Спасибо, что пошла со мной на этот вечер. Это было восхитительно!
Шон качнул ее и поставил на пол, но Блэр, смущенная его поцелуем, хотя он и был сугубо дружеским, неловко приземлилась на колено. Больное сухожилие сразу же дало о себе знать.
– Ой! – вскрикнула она, почувствовав такую острую боль под коленной чашечкой, словно ее укололи ножом.
– Что такое? О Господи! Блэр, что случилось? – Шон опустился на колени, чтобы получше рассмотреть больное место, а Блэр, согнувшись, начала массировать поврежденный сустав.
– Это… это все ничего, – сказала Блэр нетвердым голосом, стараясь преодолеть головокружение, начавшееся вместе с болью. – Я, кажется, подвернула ногу. Ох, черт, все-таки сильно болит.
– Прости меня ради Бога! – В его голосе слышалось неподдельное сострадание. Чуть приподняв ей юбку, Шон положил обе ладони на ее колено.
– Ты не виноват, Шон. Со мной такое часто бывает. Сейчас-то я, по крайней мере, на пороге своей квартиры, а в прошлый раз это случилось в огромном магазине Блумингдейла, да еще в субботний день.
Блэр засмеялась, чтобы скрыть досаду и боль, но искаженное лицо выдавало ее. Шон отпер дверь, снова поднял ее и, внеся в темную квартиру, посадил на стул.
– Шон…
– Посиди пока здесь, – сказал он, зажигая настольную лампу. – У тебя, наверное, есть какие-нибудь лекарства от этого?
Блэр покачала головой.
– Я не принимаю обезболивающих. Не хочу привыкать.
– Может, примешь аспирин?
– Да, у меня есть пара таблеток.
– Скажи, где они.
Шон разложил дизан. Смущенная Блэр смотрела, как он стелет простыню, на которой она спала прошлую ночь.
– В ванной, в шкафчике над раковиной. Но…
Шон тут же исчез в ванной. Она слышала, как он порылся в шкафчике, тихо выругался и включил воду. Потом вернулся к ней со стаканом воды и двумя таблетками аспирина, которые казались крошечными на его огромной ладони.
– Наверное, надо чем-нибудь растереть больное место? Мазью?