— Босс здесь я, и я сказала: нет. Мы довезем его до ближайшего города и оставим там.
— Ты сошла с ума, Пьюрити!
— Меня зовут Бутс[4].
Выпрямившись, Бак натянуто ответил:
— Для меня ты Пьюрити, и ничто не заставит меня обращаться к тебе по-другому. Бутс — прозвище, которое ты взяла себе, когда была еще ребенком. Если бы Стэн был здесь, он бы сказал то же, что и я: не надо трогать этого индейца.
— Босс здесь я, а не Стэн!
— Но он…
— Стэн считается с моим мнением, иначе он не поручил бы этот перегон мне.
— Да, но…
— Стало быть, решение за мной. — Пьюрити обернулась к молча стоявшим ковбоям: — Подберите его, парни. Делайте, как я сказала.
— Ты совершаешь ошибку.
Взгляд Пьюрити сделался жестким.
— Если даже и так, это будет моя ошибка. А теперь выполняйте мой приказ!
Пока индейца поднимали с земли и перекидывали через седло его лошади, Пьюрити некоторое время не в силах была отвести глаз от раны у него на боку, из которой струилась кровь.
Вскочив в седло, она тронулась в путь.
— Он не выживет.
Пит без всякого сожаления смотрел на раненого индейца, лежащего на жестком полу его фургона. Он только что с привычной сноровкой, выработанной за долгие годы, вынул из его тела пулю и нехотя перевязал кровоточащую рану.
— Мне еще не приходилось видеть, чтобы человек потерял столько крови и остался жив, — заметил повар бесстрастно.
— Перестав дышать, он оказал бы нам услугу! — проворчал Бак.
Пьюрити бросила на Бака укоризненный взгляд, от которого его обветренное лицо покраснело.
— Не смотрите на меня так, юная леди!
— Я вовсе не юная леди!
— Вот в том-то и беда! — сердито отпарировал Бак, бросив на нее сердитый взгляд. — Ты, похоже, забыла, кто ты, а все видят, как ни старайся, что перед ними всего лишь женщина! Я первый готов признать, что ты не хуже других ковбоев держишься в седле и обращаешься с арканом, но если бы этот парень боролся в полную силу, тебе ни за что бы с ним не справиться. Только посмотри на него! Он куда выше ростом, чем индейцы, которых мне когда-либо приходилось встречать! А какие у него мускулы! Однако ни то, что он гораздо сильнее тебя, ни то, что ты женщина, его не остановило, когда он без всякой причины выбил тебя из седла и чуть не пропорол тебе ножом живот!
— Издали не видно, женщина я или нет.
— Вот как? Значит, по-твоему, было бы лучще, если бы он вместо тебя пропорол живот кому-нибудь из нас?
— Я этого не говорила!
— Он сразу, как только приблизился к тебе, понял, что перед ним женщина, и все же ранил тебя!
— Я не хочу сейчас это обсуждать.
— А если бы ему снова представился случай, он сделал бы то же самое!