— Отнюдь. — Ной начал поспешно раздеваться. — Кстати, — добавил он, — мой план отлично сработал. Вечеринка имела полный успех. Марис сбита с толку и ничего не подозревает.
— Расскажи-ка поподробнее…
— Все прошло, как я и рассчитывал. В конце концов Марис призналась, что у нее возникли кое-какие подозрения, но теперь…
— А кого она подозревала? — перебила Надя. — Кроме тебя, разумеется…
— Ты не поверишь, но она думала — я изменяю ей с тобой!
Это заявление заставило Надю замурлыкать от удовольствия.
— Но теперь, — продолжал Ной, — когда Марис убедилась, что я решил вернуться к писательству, она успокоится, и я смогу уходить из дома в любое время дня и ночи, чтобы работать над несуществующей книгой.
— И приходить ко мне?
— Именно. Кроме того, я смогу без помех заниматься нашим с тобой проектом.
— Но Марис — это только часть проблемы, — напомнила Надя. — Как насчет Дэниэла?
— Он стар, Надя. И вот-вот впадет в маразм.
— Тем хуже, — возразила она. — Если он упрется, его уже ничем не сдвинешь. Он и раньше не соглашался продать «Мадерли-пресс», хотя ему предлагали, наверное, уже десятки раз.
Выдернув из брюк ремень, Ной сложил его вдвое и хлестнул Надю по бедрам.
— Не стоит из-за этого беспокоиться, дорогая. «Мадерли-пресс» будет продан, прежде чем Мадерли успеют понять, что к чему. Марис сейчас вообще не до того — она охотится за каким-то новым автором, рукопись которого выкопала в куче издательской макулатуры. Это ее отвлечет, а Дэниэл… Он практически устранился от дел, так что всеми контрактами занимаюсь я. О продаже издательского дома Марис и Дэниэл узнают не раньше, чем об этом напечатают в «Паблишинг уикли», а тогда изменить что-либо будет уже невозможно. Я стану директором издательства вместо Дэниэла со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями; в частности, мне будет принадлежать десять тысяч акций «Уорлд Вью», а на банковском счету у меня будет десять миллионов чистыми. По-моему, ради этого стоит постараться.
— А мистер Мадерли и его дочка останутся ни с чем.
— Похоже, что так. Впрочем, меня это мало волнует…
За разговором Ной снял брюки и белье, и Надины глаза слегка расширились при виде его напрягшегося члена.
— Знаешь, — сказала она, — я почти готова позавидовать твоей жене.
— Можешь не завидовать — мы не были вместе уже очень давно.
— Странно. Мне казалось, сегодня вы должны отмечать вторую годовщину свадьбы.
— Марис решила отметить ее по-своему, а я — по-своему.
— Что это значит?
— Это значит, что завтра утром она вылетает в Джорджию — на встречу с этим своим идиотским автором, а я тем временем работаю над книгой.