Этьен думал иначе, провоцировал, дразнил, звал к наслаждению, но, тем не менее, заставил себя оторваться от нее.
— После ванны ты почувствуешь себя куда бодрее.
Он отнес ее в ванну и опустил в теплую воду. Пока она купалась, он сидел рядом и с видом патриция разглядывал ее, болтая о всяких пустяках.
— Мне кажется, что мы знакомы тысячу лет, — сказала Дейзи, нежась в ванне и думая о том, каким близким и родным кажется Этьен.
— Может быть, — ответил он. — Но следующую тысячу лет мы уж точно будем вместе.
— Ты сумасшедший.
— Возможно, но я счастлив.
— Я рада, что ты счастлив, — дразнящим тоном сказала Дейзи, но все внутри нее сопротивлялось такому самодовольному гедонизму.
— Возражаешь? — он моментально уловил нотку неодобрения. — Я жертвую собой. Хоть это тебя радует?
Дейзи рассмеялась.
— Интересно, как бы это я осуждала тебя, лежа в твоей же ванне?
— Я был слишком вежлив, чтобы напомнить об этом. Мама всегда предупреждала меня, чтобы я избегал бесед такого рода.
— Ты любишь свою мать?
— Да, — просто сказал он, — она будет обожать тебя.
Острая ревность пронзила ее.
— Ты всех своих женщин знакомишь с матерью?
— Ты будешь первой.
Она с подозрением отнеслась к его быстрому ответу. Для де Века с его жизненным опытом это «Ты будешь первой» звучало не очень убедительно.
— Не надо щадить меня, я вполне трезво смотрю на жизнь.
— Иногда, Дейзи, дорогая, слишком трезво. Раз я сказал, что «Ты будешь первой» — значит, так оно и есть. Мне нет смысла лгать.
— Только не говори мне, что ты всегда правдив в своих… — досадуя на его опыт с женщинами, она подыскивала более подходящие слова, — в своих дружественных контактах с женщинами.
Она погрузилась глубже в воду, ее темные волосы плавали по поверхности воды, и с упреком взглянула на него.
— Я не всегда вежлив, но всегда честен с ними, любимая.
Он был просто очарователен. Как она страстно желала его! Он был так красив, лениво развалившийся на простом деревянном стуле, одетый в белую рубашку с открытым воротом и бежевые брюки, закатанные чуть ниже колен. Тяжелые веки прикрывали чарующие глаза, а смуглую кожу оттеняла светлая одежда. Он был мучительно хорош собой. Дейзи вдруг подумала, что он мог бы помочь ей купаться, по меньшей мере, подойти и поцеловать, и она поймала себя на том, что желает ощущать его внутри себя. Если он держится на расстоянии преднамеренно, то как часто он играл в эту игру, сколько раз сидел и ждал, когда женщина сама подойдет к нему? Интересно, она чемнибудь отличается для него от всех других? Заметил ли он, как она возбуждена?