— Ты… это серьезно?
Он удивился. Ведь миссис Орд была всего лишь служанкой, о чем он не преминул напомнить.
— Какое это имеет значение, ?
— Они на самом деле не слуги. — Забрав у него накидку, Трикси стерла его семя краем нижней юбки, которую могла сама застирать. — Они почти члены семьи, — продолжала она. — Служат в Берли-Хаус много лет, хотя я уже давно не в состоянии оплачивать их труд.
— И миссис Орд с особой щепетильностью относится к накидкам на подушки?
Прислонившись к кровати, Паша сел и, достав носовой платок, насухо вытерся.
— Не совсем так. Просто она сама их крахмалит и гладит, и…
Словно зачарованная, Трикси уставилась на его возбужденный член.
Заметив это, Паша сказал:
— Я не думаю, что…
Она поспешно опустила юбки.
— Они могут в любую минуту вернуться.
— Ты уверена? — Он перевел взгляд на своего вздыбившегося зверя, потом на нее. — Ты могла бы снова оседлать его на некоторое время.
Намереваясь возразить, она было открыла рот, но, имея перед собой столь неотразимый искус, не смогла произнести ни слова.
— Дверь заперта. Мы услышим, что они вернулись, — прошептал он. — Они могут оставаться на конюшне очень долго. — Паша взял ее за руки и привлек к себе, заставив сесть, затем снял с нее туфли, наклонился вперед и поднял на руки. — Вскинь юбки, — попросил он, усаживая ее на колени.
— Паша, не надо.
Протест прозвучал скорее как согласие.
— Приподними юбки, — повторил он.
Она послушно подняла вверх голубой шелк платья, одного из купленных у мадам Орман, и после непродолжительного ласкового увещевания Паша осторожно опустил ее на себя. Ее сдержанный сладостный стон подтвердил, что она этого хотела.
Довольный и больше не мучимый испепеляющей страстью, Паша вдруг осознал, какой щедрый подарок преподнесла ему судьба. У него была женщина необычайной красоты, готовая удовлетворить его любые сластолюбивые желания, и избыток времени, чтобы их осуществить.
Пылкость Трикси превосходила все самые смелые фантазии. Он подозревал, что она ненасытна, и эта заманчивая перспектива заставила Пашу улыбнуться. Теперь, когда безудержный голод был утолен, он намеревался заниматься с ней более спокойным и изысканным сексом.
— Мне нравится твой дом, — прошептал Паша, нежно целуя ее в щеку. — И эта комната… — Он запечатлел на ее шее ещё один поцелуй. — Но больше всего мне нравится восхитительная леди, которая сидит на мне верхом. — Паша провел кончиком языка по ее ключице. — Тебе придется ночью позволить мне лечь спать с тобой в одну постель. — Он покусывал ей мочку уха, и это немедленно отозвалось в неуказанном месте. К чему бы он ни прикасался, пульсирующее тепло мгновенно устремлялось к ее трепещущему лону. С его стороны было несправедливо творить с ней такое. — Можем ли мы это каким-то образом устроить? — прошептал Паша. — Лечь вместе спать? — добавил он тихо, произведя для большей убедительности своих слов движение бедрами вверх. На нее обрушился горячий шквал восторга.