— Позвольте мне покинуть вас, господа, — сказал гонец. — Я проделал долгий путь и очень устал.
Мейбор кивнул в знак согласия, и гонец с поклоном удалился.
Баралис встал, поправляя одежды своими скрюченными руками.
— Доброго вам дня, лорд Мейбор, — с вынужденной учтивостью молвил он. Направившись к выходу, он сунул в руку Мейбору какой-то гладкий холодный предмет. — Мне кажется, вы обронили вот это.
Он вышел, и Мейбор, разжав кулак, узнал золотую монету — ту самую, которую час назад дал эконому.
* * *
Тавалиск ел кровяной пудинг. Это блюдо, будучи крестьянским, стояло в самом конце списка его излюбленных кушаний, но порой архиепископу все же требовалось вспомнить свое детство. Слуги, разумеется, не знали, что им движет. Он говорил им, что иногда ест кровяной пудинг и рубец из сострадания к крестьянам, которые принуждены питаться этим всю жизнь. Он позаботился о том, чтобы эти его слова стали хорошо известны, и тем самым обернул себе на пользу приверженность к блюдам своей бедной юности. Народ восхищался тем, что архиепископ ест то же, что и он, и это еще более укрепляло репутацию Тавалиска как свойского человека — а в Рорне всем заправлял народ.
Тавалиск отрезал себе ломоть, любуясь его густой чернотой. Кровь, обычно выпущенная из только что зарезанного барашка, помешивается на огне, пока не свернется и не почернеет. Тогда в нее добавляются кусочки жира, приправы, все это выливается в форму и варится в кипятке. Правильно приготовленный пудинг плотен, зернист и наводит на мысли о смерти.
Тавалиск выплюнул шпик — ему нужна была только кровь. Архиепископу следовало бы почитать себя счастливым: старого дурака Бевлина, всюду совавшего свой нос, наконец-то убрали с этого света. Много лет мудрец был бельмом на глазу у Тавалиска. Но Тавалиск не испытывал счастья — грядущее тревожило его: Бевлина нет, бренские события близятся к исходу, а вальдисские рыцари — что заноза в боку. Каша, которая заваривалась долгие месяцы и даже годы, похоже, вот-вот вскипит.
Мысли Тавалиска все упорнее устремлялись на север, к Брену. Грядущая драма будет разыграна там, в самом страшном из всех городов. И если верить Мароду, ведущую роль в этих событиях сыграет он, Тавалиск. Архиепископ улыбнулся краем рта. А если Марод ошибся, тем хуже — он все равно выступит в главной роли.
В дверь постучали, и вошел Гамил с кошкой Тавалиска на руках — его лицо украшала глубокая, еще кровоточащая царапина.
— Я нашел ее наконец, ваше преосвященство.
— Что так долго? Уж несколько часов, как тебя нет.
— Кошка спряталась в навозной куче на дальнем конце сада и никак не хотела вылезать, ваше преосвященство.