— Ненавижу тебя! Нет! Вас обоих! Подонки! Слизняки вонючие!
— С ума сошла! — крикнул Барри, бросился в спальню и захлопнул дверь.
Я принялась колотить по двери кочергой, чувствуя, как летят щепки. Когда у меня заболели плечи, а руки больше не могли поднять кочергу, я швырнула ее вдоль коридора и съехала по стене на пол.
Тогда я наконец-то заплакала, приговаривая:
— Пошел вон, Барри. Совсем. Прямо. Сейчас.
Через пару минут дверь приоткрылась. Я сидела, уткнувшись головой в колени, и головы не подняла. Услышала, как, обходя меня, Барри пробормотал:
— Сука ненормальная.
Затем он разговаривал с голосами, звучавшими снаружи у нашей двери. Я слышала, как своим голосом диктора «Би-би-си» он произносит: «ссора», «характер», «женские штучки», «недоразумение». Я принялась биться затылком о стену.
— Уходи, — плакала я. — Совсем. Прямо сейчас. Уходи.
Я с трудом поднялась на колени. Сосредоточившись на этих двоих — Барри и Кларке, — я принялась крушить все вокруг. Разбила все, что билось. Вспорола ножом все тканое и всю обивку. Ту немногую мебель, что у нас имелась, я старательно опрокидывала и топтала. В конце концов я повалилась на изрезанный, в пятнах матрас и свернулась калачиком.
Но это вернуло меня к мыслям о нем. И о станции «Ковент-Гарден»… к невыносимым мыслям. Я должна была это преодолеть. Подняться над всем этим. Улететь. Мне требовались силы. Требовалось что-то, кто-то, неважно, что и кто, лишь бы убежать отсюда от этих стен, надвигавшихся на меня, от этого разгрома, от запаха, и какая глупость думать, будто на Шепердс-буш свет клином сошелся, когда за окном лежит целый мир, который только и ждет, чтобы я его покорила, и кому вообще нужно это дерьмо, кто просит его стать частью жизни?
Я покинула ту квартиру и больше в нее не возвращалась, Квартира заставляла думать о Кларке и Барри. Кларк и Барри заставляли думать о папе. Лучше накачаться наркотиками. Наглотаться таблеток. Найти какого-нибудь типа с сальными волосами, который выложит деньги за джин в надежде выпить его со мной на заднем сиденье своего автомобиля. Лучше что угодно. Лучше находиться в безопасности.
Я начала с Шепердс-буш. Добралась до Ноттинг-Хилла, где обошла пабы и бары на Лэдброук-роуд. У меня было всего двадцать фунтов — вряд ли достаточно для того ущерба, который я хотела себе причинить, — поэтому я была не так пьяна, как мне хотелось бы, когда наконец очутилась в Кенсингтоне. Но я была достаточно пьяна.
Я не задумывалась над тем, что сделаю. Мне просто хотелось еще раз увидеть ее лицо, чтобы плюнуть в него.