Человек с немецким акцентом пожал плечами.
— Думаю, сначала следует дать ей противоядие, хотя теперь это все равно. — На мгновение он пропал из виду, а потом оказался совсем рядом, и в его руке что-то было. Игла, блестящая и полная зла. Игла!
Зайла закричала и попыталась приподняться. Боже праведный, она так слаба! Наверное, они ввели ей что-то, хотя она этого не помнила, иногда она теряла память. Она отпрянула от иглы и уперлась спиной в изголовье кровати, сжавшись в комок, как загнанное животное.
— Нет! — кричала она. — Пожалуйста! Я не хочу.
— Зайла, ну что ты! Это же только морфин! — сказал человек, притворяющийся Дэниелом. — Он снимет боль.
Она яростно замотала головой:
— Ни за что! Я не позволю! Они хотят мне зла. Ты позволишь им опять причинить мне боль!
— Боже мой, — прошептал Клэнси. — Боже мой!
Но это был не Клэнси. Ей надо это помнить. Это был один из них.
— Хватит причитать, лучше помолчи, Клэнси, — голосом, полным боли, воскликнул Дэниел. — Не могу понять, почему она нас так боится?
— Она вспоминает то, что с ней было несколько лет назад, — хрипло ответил Клэнси. — Мне самому тяжело это вспоминать.
— Вам придется ее держать, — коротко приказал доктор Мэдхен. — Она явно в бреду и будет сопротивляться уколу. Я могу ее поранить.
— Я подержу ее, — бесстрастно произнес человек с бирюзовыми глазами. — А ты, Дэниел, возьми другую руку.
Они схватили ее с быстротой молнии, и она оказалась совершенно беспомощна. Она отчаянно боролась, задыхаясь от страха.
— Пожалуйста, не трогайте меня! Я не буду! Пустите меня! — Слезы ручьями лились по ее щекам. — Что я вам сделала? Я хочу домой!
— Ш-шш, все в порядке! — Голос Дэниела дрожал. — Никто не причинит тебе вреда. Да сделайте же ей укол, черт возьми!
В руке знакомая боль. Это происходило опять. Отчаяние переполнило Зайлу, и она перестала бороться. Затем иглу вынули, и она почувствовала, как ее обволакивает мягкий туман. Слезы продолжали течь, но она уже не могла их остановить.
На лице Дэниела были боль и тревога. Как только им удалось найти кого-то столь похожего на Дэниела? Потому что это не мог быть Дэниел. Он ни за что бы ее не предал. Теперь он осторожно положил ее на кровать и отпустил ее руки. Он знал, что у нее не будет сил сопротивляться. Они всегда это знали.
— Пожалуйста, перестань плакать. Это разрывает мне сердце.
Зайла медленно покачала головой. Она закрыла глаза, чтобы не видеть этого предательского лица.
— Я хочу домой, — тихо попросила она, уже ни на что не надеясь. — Пожалуйста, отпустите меня.
Ее дыхание стало ровным и глубоким.