Женщины ошеломленно молчали, поглядывая друг на друга.
Молчание нарушила Джудит, сестра Меган.
— А почему все-таки мы враждуем с Монро? — недоуменно спросила она.
— Потому что они не разрешают нам проезжать через их земли, — сказала одна из женщин.
— Нет, — возразила ее соседка, — мне говорили другое. Все началось с того, что они украли у нас овцу.
— Нет, не овцу, а любимого кречета вождя нашего клана.
— А кто был тогда вождем?
— Александр, сын Рональда.
— Александр? Вот и неправда! — заявила Меган. — Это началось, еще когда вождем был Эдгар.
— Нет, у Эдгара украли невесту!
— Я спрошу у своего мужа, — стояла на своем Меган.
— У твоего мужа? — насмешливо воскликнула какая-то женщина. — Неужели ты думаешь, что он знает больше, чем мы? Девчонка права. Смертельная вражда началась сотню или больше лет назад, и мы забыли из-за чего!
Мередит не знала, что Камерон видел, как она выскочила из-за стола. Услышав ее голос, он остановился и прислушался. А потом увидел, как она побежала к лестнице. На ее прекрасных глазах блестели слезы.
У него дрогнуло сердце. Он умышленно старался не замечать, что она очень одинока, что она чужая всем, кроме него. Он почувствовал угрызения совести, ведь виноват в этом был только он.
По правде говоря, ему не хотелось копаться в причинах, заставляющих его удерживать Мередит возле себя. Он привез ее в замок исключительно для того, чтобы отомстить Рыжему Ангусу.
Он возжелал Мередит с самого начала. Хотел с такой страстью, что у него темнело в глазах. О ней самой он почти не думал. И лишь теперь наконец признался себе, что ее красота заключалась не только в чертах лица или фигуре, хотя от всего этого дух захватывало. Нет, главная красота была в ее сердце. Он не раз видел ее в окружении детишек — она была внимательной, доброй, любящей.
Когда некоторое время спустя он поднялся в свою комнату, Мередит сидела на краешке кровати — бледная, с сухими глазами. Он решил, что скажет ей о том, что был свидетелем ее разговора с женщинами в зале, только в том случае, если она сама упомянет об этом. Но если она предпочтет промолчать, он тоже будет нем.
Сняв с себя тунику, он бросил ее на пол. Он пересек двор под проливным дождем и промок до нитки.
— Мередит, — попросил он, — не достанешь ли сухую тунику из моего сундука?
Она молча подошла к сундуку, открыла его и достала тунику из мягкой шерсти, лежавшую поверх аккуратно сложенной стопки одежды. Она уже хотела опустить крышку, как вдруг ее внимание привлек какой-то блестящий предмет. Она наклонилась, чтобы разглядеть его получше, и у нее закружилась голова.