Позже, когда к Джеффри вернулись силы, он отнес Джоанну на кровать.
— На этот раз можешь не бояться за меня, — успокоил он жену, ложась рядом с ней. — Мой отец дорожит мной гораздо больше, чем ты думаешь. — Джеффри лишь засмеялся и еще крепче прижал Джоанну к себе, когда она попыталась высвободиться из его объятий. — Уверяю тебя: я нужен ему лишь как писарь, чтобы вести счета и заниматься всякими подобными мелочами. У него нет недостатка в военачальниках. С ним Даммартин и граф Голландский.
Джоанна вздохнула и успокоилась. Она отлично знала, что граф Солсбери не станет без надобности подвергать Джеффри опасности. Не было никакого смысла злиться и плакать только из-за того, что мужчины всегда остаются мужчинами.
— Ты действительно будешь осторожен? Обещаешь мне?
— Значит, я дорог тебе? — спросил Джеффри, млея от удовольствия, что на этот раз Джоанна открыто признается ему в любви.
— Лучше знакомый черт, чем неизвестное черт-те что, — ответила Джоанна, подстраиваясь под его тон.
Потрясенный, Джеффри затих.
Похоже, из Джоанны просто невозможно выжать признание в любви! Раньше, когда он говорил, что любит ее, она отвечала поцелуями. Теперь же он задал ей прямой вопрос, а она лишь отшутилась. А может, это вовсе не шутка? Может быть, он и есть для нее «дьявол», милый сердцу «дьявол», надежный и родной? Не добившись ее любви почти за полгода совместной жизни, смеет ли он вообще уповать на эту любовь?
Джеффри открыл было рот, чтобы прямо спросить у Джоанны об этом, но она уже заснула. Опять отсрочка?
— Я глупец, — пробормотал он. — Я знаю, что она любит меня. Знаю! — Однако в его голосе не чувствовалось уверенности. Он так надеялся получить ответ от самой Джоанны, но снова потерпел поражение.
Радость, с какой Джоанна встретила Джеффри из похода во Фландрию, почти рассеяла его сомнения относительно ее чувств к нему. Он постоянно твердил себе, что она любит его, но не решался поверить в это окончательно.
Джоанна толкнула Эдвину, которая расчесывала ее, и жестом приказала той удалиться. Когда дверь закрылась за служанкой, она сказала:
— Твои слова справедливы, но вид у тебя грустный. Год назад ты проявлял гораздо большее рвение к походу на Францию, а прошлым месяцем ты не мог дождаться минуты, Когда взойдешь на борт и отправишься во Фландрию. Поскольку я не верю, что ты так быстро пресытился сражения-Ми, то не могу понять твоего беспокойства.
Джеффри оторвал взгляд от остатков вина в кубке.
— Я ничего с собой не могу поделать. Ты можешь смеяться, Джоанна, но мне жаль моего дядю.