Габриэл Арчер, Джон Мартин и Джон Рэтклиф стояли рядом, то и дело похлопывая себя по бокам, чтобы согреться. Они горели нетерпением расспросить Смита о его путешествии в Веровокомоко и узнать, что случилось с Кассеном, Робинсоном и Эмри.
Когда Раухант и его воины наконец-то отбыли с подарками и бусами, Смит и три капитана сели у костра перекусить. Смит ел жидкую кашу и грубый кукурузный хлеб со скрытым отвращением. «Хорошая пища индейцев избаловала меня, — подумал он. — Я должен попросить Покахонтас, чтобы она научила наших людей готовить настоящую еду теперь, когда мы можем ходить на охоту и ловить рыбу».
— Смит, вы меня не слушаете.
Трое мужчин, члены руководящего комитета, пристально смотрели на него, внимательно и требовательно. Рэтклиф, нынешний президент совета, повторил вопрос:
— Где Кассен, Робинсон и Эмри? Вы вошли в форт на рассвете с двенадцатью дикарями и не дали никаких объяснений своего столь долгого отсутствия.
Смит извинился и объяснил, что, прежде чем рассказать все в подробностях, необходимо было избавиться от дикарей. Он не хотел ничего пропускать. Он говорил и видел, что его товарищи нисколько не сочувствуют его жестоким испытаниям, и взгляды их были холодными, как морозное утро. Он понял, что они не верят, будто он сделал все возможное и в гибели Кассена, Робинсона и Эмри нет его вины. Они считали, что он должен был остаться с ними. В создавшейся ситуации он решил умолчать об Уттамуссаке и домах-хранилищах. Если совет отвернется от него, то тогда он самостоятельно займется сокровищами. Он сомневался, удастся ли ему убедить их, что эти люди были обречены. Он сказал, что молился за их души каждый день, пока его перевозили из деревни в деревню и во время пребывания в плену. Он также постарался доказать им как укрепилось положение колонии из-за сближения с великим королем. И хотя потери невосполнимы и очень печальны, путешествие себя все-таки оправдало. Теперь, благодаря поддержке Паухэтана, они смогут без страха покидать форт.
Когда они заканчивали трапезу, прибежал один из плотников и охрипшим от возбуждения голосом сообщил, что вернулась принцесса Покахонтас. Она стоит у ворот, сказал он, а ее свита нагружена провизией.
Смит тут же вскочил на ноги и бросился к ограде. Подбежав к Покахонтас, он схватил ее за руки. В холодном воздухе черты ее лица казались необыкновенно четкими, а глаза лучистыми. Смиту необходимо было поблагодарить ее. Это было невозможно сделать в Веровокомоко, а ему так много нужно было ей сказать. Но она остановила его быстрой улыбкой и первая сообщила известие: