Он щелбанами разогнал и этот митинг. Кто-то снова был раздавлен щелбанами. Кто-то спасся. Оставшиеся в живых оппозиционеры метались из стороны в сторону в тех местах, куда их забросил муравьиный бог. «Ну что, засранцы, помогла вам ваша демократия?» – мелькнуло.
Они ведь не привыкли к демократии, у них ни традиции, ни политической культуры не было, понимаете. Ну, правила ими муравьиная царица. Но она же баба, лишенная кругозора баба, окруженная лживыми придворными баба, непрерывно рожающая баба. Когда ей управляться с вновь возникающими историческими вызовами? Вот и стали отбиваться от целесообразности некоторые. Если бы он, Путин, не воспрепятствовал этому – все пошло бы прахом, а последний придворный, покидающий муравьиную матку, закрыл бы дверь, погасил бы свет, да и двинулся, куда глаза глядят. Отупевший от непрерывной душевной боли, он сделался бы бесчувственным к новым страданиям и голоду. И погиб бы где-нибудь в кювете у большой дороги. А зачем? Зачем все это, когда порядок можно восстановить, когда можно провести экономическую и социальную модернизацию железной рукой. Создать и подтянуть до высоты требований момента общественные институты. Вернуть роль церкви. А церковь вновь воздвигнет столп нравственности и очистит природу русскости от налипшей за долгое время гадости космополитской. Не все могут и не все должны быть гражданами мира. Только аристократы духа, вроде Путина. Муравьишки же, лишенные привычного, предсказуемого, надежного мира шаблонов, могут сойти с ума от отсутствия строгости. Возомнить о себе незнамо что. А зачем это им? Демократия у них настанет? А у них, скотов, демократия – это не свободный обмен взглядами и оценками на основе беспристрастной информации. У них это свободный обмен кинжальными ударами, автоматными очередями, у них это обмен гранатами и бомбами. Ну как это Кондолизке объяснить? Она же сидит, сука упрямая, лыбится ртом своим нарядным черным и с вызовом твердит заученное. Кибернетическая баба. Ей-то насрать на Россию. Ей, может, нравится, чтобы у нас бардак был, а потом они прилетят порядок наводить – оккупируют, и поделом, – сами, дескать, вы, ребята, не справились. Так что, не обессудьте, – скажут.
Так вот: мы сами справимся, Кондолиза Петровна. И Путин с трагическим ощущением подвига во имя высокой цели принялся давить муравьев, отвлекающихся от шествия по прямой дорожке от муравейника до печенья. Муравьев ему надолго хватило. А муравьиная матка, как и русские мамки, все продолжала рожать ему новых и новых подопечных. Когда вошел человек и сказал, что готовы обед подавать, он, устало щурясь, показал тому на оконную раму и сказал: