— Я не голоден, — заметил Леон.
— Все равно! Вам, вероятно, захочется пить, когда я вам расскажу тайну одной особы.
— Вы!
— Ну да. И почтальон сел к столу.
Последние слова почтаря взволновали всю кровь у Леона.
Несчастный безумец машинально сел за стол с почтарем, налил себе стакан вина и выпил. Ему хотелось узнать что-нибудь.
Трактирщик уселся рядом с ними и снова налил Леону вина.
— Что же вы знаете? — допытывался Леон.
— Ведь я, — начал почтарь, — был в услужении у этой госпожи.
— А!
— Да выпейте же, — угощал между тем добродушный трактирщик, беспрестанно подливая Леону вина.
— Этот господин, — продолжал почтарь, — настоящий мерзавец, он бьет напропалую эту развратницу и, вероятно, кончит тем, что добьет ее.
— А! — вскрикнул Леон, схватив со стола большой кухонный нож. — Тогда ему будет беда!
— Если бы этот негодяй" умер, — продолжал почтарь, — то она была бы одной из самых счастливейших женщин, так как она сходит с ума от любви к вам.
— Если так, — вскрикнул опять Леон, — то я убью его.
Через час после этого Леон был страшно пьян.
На Леона, как и вообще на всех людей из простого звания, вино действовало убийственным образом, возбуждая в нем жестокость и свирепость.
Трактирщик с помощью Рокамболя усадил Роллана в экипаж, который помчался быстрее вихря в Париж.
Когда карета доехала до Рульской заставы, то столяр, благодаря тому, что Рокамболь не переставал поить его всю дорогу, был почти не человеком — опьянение сделало из него хищного зверя.
Карета быстро проехала предместье, повернула в улицу Виль л'Евэк и с шумом въехала во двор отеля Тюркуазы. ЙГ
— Идем! Идем! — шептал почтарь.
Леон, шатаясь, следовал за ним и яростно махал во все стороны длинным ножом.
Глаза его налились кровью, и вокруг него все представлялось в красном цвете.
На дворе отеля и на лестнице не было ни души. Почтарь шел вперед и указывал ему дорогу.
— Я уверен, — говорил он, — что он теперь там наверху вместе с ней.
Они прошли приемную комнату и подошли к будуару. Здесь они встретили лакея.
— Куда вы лезете? — крикнул он. Леон молча, грубо оттолкнул его.
— Мне нужно видеть барыню! — крикнул он.
— Их нет, или, лучше сказать, они теперь с барином…
Эти несколько слов окончательно взъярили столяра.
Он толкнул еще раз лакея и громко стукнул в дверь будуара.
— Отворите, отворите! Или я вышибу дверь, — заорал он во все горло.
— А теперь, — проворчал Рокамболь, — будь что будет… я же бегу…
Отдав векселя сэру Вильямсу, Тюркуаза снова вошла в будуар, где Фернан полулежал на диване, предавшись какому-то восторженному блаженству.