Ошеломленный, Арктор широко раскрыл глаза и замер, глядя на него. Но мертвые зеленостеклянные шторки очков ничего не выдавали. Он в самом деле это сказал, мучался Арктор, или это порождение моего помутненного рассудка?
– Что, Джим? – спросил он.
Баррис начал смеяться. И смеялся, и смеялся.
– Оставь его в покое, – велел Лакмен, стукнув Барриса по спине. – Заткнись, Баррис!
Арктор обратился к Лакмену:
– Что он только что сказал? Дословно, что он мне сказал?
– Понятия не имею, – ответил Лакмен.– Я не могу разобрать и половины из того, что он говорит.
Баррис все еще улыбался, но уже молча.
– Ты, проклятый Баррис, – процедил Арктор.– Я знаю, что это твоих рук дело – цефаскоп и теперь машина. Ты это сделал, ты, чертов ублюдок!
Арктор едва слышал собственный голос, но чем громче он орал на ухмыляющегося Барриса, тем сильнее становилась кошмарная вонь. Он замолчал и понурился у руля, отчаянно борясь с тошнотой. Слава богу, что рядом находился Лакмен. Иначе был бы мне конец. От руки сумасшедшего выродка, живущего со мной под одной крышей.
– Успокойся, Боб, – сквозь волны тошноты донесся голос Лакмена.
– Я знаю, что это он, – сказал Арктор.
– Но зачем, черт побери?! Он бы и сам угробился. Зачем?
Запах ухмыляющегося Барриса захлестнул Боба Арктора, и его вырвало прямо на приборную доску. Он задрожал и полез за носовым платком.
– Что там было в твоих таблетках? – подозрительно спросил Лакмен у Барриса.
– Послушай, я и сам закинулся, – запротестовал Баррис.– И ты. Так что дело не в травке. Да и слишком быстро. Таблетки не успели бы раствориться...
– Ты меня отравил! – яростно прошипел Арктор. В голове и перед глазами стало проясняться, сохранился лишь страх. Страх – естественная реакция. Страх перед тем, что могло произойти, что это означало. Страх, страх, кошмарный страх перед улыбающимся Баррисом, и его проклятыми таблетками, и его объяснениями, и его странными высказываниями, и его привычками. Перед анонимным доносом в полицию на Роберта Арктора...
– Как ты себя чувствуешь, Боб? – спросил Лакмен, – Это мы сейчас почистим, ничего. Садись лучше назад.
Арктор вышел, нетвердо держась на ногах. Лакмен повернулся к Баррису.
– Ты точно ему ничего не подсунул?
Баррис с негодованием воздел руки.
Больше всего тайный агент по борьбе с наркоманией боится не того, что его подстрелят или изобьют, а того, что ему введут бешеную дозу какого-нибудь психоделика и до конца жизни в голове будут крутиться глюки ужасов. Или подсунут порцию «смеси» – героин пополам с препаратом С.
Или и то, и другое, да плюс еще яду, вроде стрихнина, который почти убьет его, но не совсем, и все закончится тем же: бесконечным фильмом ужасов. И он будет колотиться в стены психолечебницы или, хуже всего, окажется в федеральной клинике. День и ночь будет стряхивать с себя тлю.