— Откуси чуть-чуть, — тихо сказал он.
Она вонзила зубы в сочную мякоть плода. Изумительная сладость наполнила ее рот, и она застонала от наслаждения. Струйка сока потекла по ее подбородку, и она подняла руку, чтобы вытереть его.
Он схватил ее за запястье.
— Не нужно! Я сделаю это сам… когда буду готов.
Она почувствовала в теле дрожь от его обещающего взгляда, видя, с каким сладострастием он сжил в руке персик, превратив его в бесформенную массу. Большим пальцем он выковырнул косточку и щелчком, отправил ее в траву. Его губы растянулись в ленивой бесстыдной улыбке.
Догадываясь о его намерениях, она попыталась отодвинуться подальше, но он обхватил рукой ее талию и повалил на спину на лежащее между ними мягкое одеяло. Усевшись на нее и прижав бедрами к одеялу, он стал расстегивать верхние пуговицы ее платья, затем лифчик. Соски ее затвердели, и она в ожидании выгнулась ему навстречу.
Он покрыл ее грудь прохладной, скользкой мякотью плода, затем опустился рядом и стал слизывать с нее выдавленный сок. Наконец его губы сомкнулись вокруг ее соска. Она невольно застонала, и ее тело подалось к нему в сладкой истоме…
— О боже! — Кайл тяжело дышал, как будто в комнате не хватало кислорода. Он швырнул дневник Джэйд на стоящую рядом кровать. Тело его было напряжено, а в голове проносились нарисованные ее фантазией картины. Он потер ладонями лицо и крепко смежил веки, пытаясь вытеснить из своего воображения невыносимо чувственную сцену Увы. Он все еще мысленно видел распростертую на расстеленном на траве одеяле Джэйд. Ее покрытая персиковым нектаром грудь блестела в лучах солнца, а скомканное на бедрах платье открывало слегка раскинутые длинные стройные ноги.
Кайл подумал о том, что смог бы доставить ей такое удовольствие, какого она никогда не испытывала, и показать ей места, какие и не снились ее воображаемому любовнику. Затененные уголки природы, где стыдливость неуместна и любая фантазия может быть удовлетворена.
Удовлетворена им, Кайлом.
Глубоко вздохнув, Кайл попытался сосредоточиться на чем-либо ином, кроме секса. Он направил свои мысли на другие стороны предмета, коим являлась сложная и полная противоречий Джэйд Стивенс.
Ее фантазии вполне красноречивы и говорят о многом. Придуманный ею любовник, видимо, обладает более сильной волей, чем он сам, криво усмехнулся Кайл. В прочитанной сцене Джэйд представала в роли прекрасно владеющей собой женщины, которая по какой-то причине не позволила свершиться любовному акту с созданным ее пылким воображением мужчиной. Судя по всему, сопротивление окончательной близости имело у Джэйд не физическую, а эмоциональную подоплеку.