Джэйд сознавала всю важность происшедшего.
Целых три года она избегала близости даже с вымышленным любовником, оставалась эмоционально отстраненной, руководила ситуацией.
И сейчас руководит, и готова двигаться дальше.
Готова довериться Кайлу, впустить его в свое сердце. А значит, ее фантазии будут совсем другими.
Телефон на тумбочке зазвонил, и она улыбнулась. Она знала, кто звонит.
Ее фантазия.
Ее любовник.
Кайл.
Джэйд подняла трубку.
— Алло.
— Я разбудил тебя?
— Нет, я не могла заснуть. — (Он услышал, как открылся и закрылся ящик.) — Ты дома?
— Да. — Кайл вышел на балкон своей спальни и увидел свет в окне спальни Джэйд. — Я подумывал заглянуть к тебе, по, поскольку уже за полночь, отказался от этой соблазнительной мысли.
— Понимаю. Тяжелый вечер в баре?
— Безумный, — расхохотался Кайл. — Все только и говорили о новом ресторане и пытались выяснить, когда состоится открытие. Я вывесил меню и получил всеобщее одобрение. Хотя неизвестно еще, что напишут в газетах.
— Не нервничай из-за ерунды, Стефенс, — поддразнила Джэйд. — Еще пара недель — и толпы любопытных затопят «Черную овцу».
Ее вера снова согрела его.
— Через пару недель у меня будет достаточно работников, чтобы сдержать потоп.
— Ты быстро растешь. Учитывая, с чего начал, ты здорово преуспел в этом мире.
— По крайней мере в Санта-Монике. — У него уже кружилась голова. Кайл Стефенс — уважаемый бизнесмен, владелец процветающего ресторана…
Только жаль, что его семью это абсолютно не трогает. — Итак, чем ты занимаешься так поздно?
— Пишу… письмо.
Кайл уловил ее заминку и решил, что она чуть не сказала «фантазию». Он не сомневался, что Джэйд писала в своем дневнике… и почувствовал укол ревности, что было смешно, учитывая бестелесность ее прежнего любовника, всего лишь игры ее воображения. Однако, черт побери, как конкурировать с тем, кого не существует?! С игрой ее воображения!
— У тебя телефон без шнура?
— Да.
— Выйди на балкон.
— Едва ли я одета для этого.
— Уже поздно и темно. Никого вокруг нет. Я хочу видеть тебя, Джэйд.
Он хотел больше, гораздо больше, но сегодня придется довольствоваться малым.
— Хорошо, — прошептала она.
Кайл видел, как Джэйд обошла большую кровать с балдахином и направилась к балконной двери. Прозрачная рубашка колыхалась вокруг ее тела.
Джэйд выглядела как эльф, как ангел, только Кайл не чувствовал себя святым.
Открыв дверь, она вышла на балкон.
— Привет, — услышал Кайл в трубке ее смущенный хриплый голос.
— Привет. Я скучал по тебе весь вечер.
— Я тоже скучала, — вздохнула она.
Боже милостивый, ее слова тронули его до глубины души. Кроме дочери, никто никогда не скучал по нему.