— Мне нужен Борис Николаевич. Я от… Я… Я живу на пятнадцатой даче. Откройте ворота, выпустите меня.
— Нет здесь никакого Бориса Николаевича. Прекратите кричать.
Даша сквозь запотевшее стекло пыталась разглядеть говорящего.
— А вы тогда кто?
— Я — Михаил Сергеевич.
— Господи, да какая разница! Я же за вас голосовать не собираюсь. Мне в город нужно.
Сторож приоткрыл дверь. Придерживая одной рукой штаны, другой ружье, он недовольно проворчал.
— Не велено вас выпускать.
— Что значит, не велено? Я что, под арестом? Не откроете, так я через забор перелезу.
— Перелезайте. — Сторож оглянулся в глубь дома. — Я сейчас собак выпущу.
Даша шарахнулась назад.
— Не надо собак.
— А раз не надо, так и идите с Богом. Ночь-полночь на дворе, а она тут с ума сходит… Сейчас позвоню кому надо, будешь знать, как по ночам людям спать не давать.
Дверь захлопнулась и на крыльце сразу стало темно. Постояв секунду-другую, Даша побежала обратно к даче, где в неведении маялся француз.
— Ну что? — кинулся он ей навстречу из темноты.
— Пока не получилось. Ему приказали нас не выпускать. Но не переживайте, я знаю что делать.
— Что?
— Что, что… Вы в детстве через заборы не лазили? — проворчала Даша, прислушиваясь к лаю собак.
— Нет. Не лазил.
— Очень плохо. Вот они, издержки светского воспитания. Придется обучаться по ходу действия.
— Да, но забор высокий…
Даша посмотрела на француза с осуждением.
— Разумеется, он высокий! Низкие заборы только на кладбище. Ничего, как-нибудь преодолеем. Идемте в ту сторону, где собак нет.
— А как мы узнаем, , что их там нет?
— По отсутствию лая.
— Но ведь они могут и просто молчать. Дожидаться, пока воры…
— Филипп! — Даша рассердилась. — Если вы хотите остаться, так и скажите.
— Я бы остался, но я не могу позволить вам ехать к преступнику одной.
— Тогда идемте и постарайтесь как можно тише.
Забор, казалось, поставили на века. Он был высок, гладок, а верх украшали остро заточенные колья. Единственная удача заключалась в том, что заговорщики собирались форсировать препятствие с внутренней стороны. А изнутри забор укрепляли два ряда досок, которыми можно было воспользоваться как ступенями.
— Кто полезет первым? — шепотом спросила Даша.
— Наверное вы, — неуверенно предложил Филипп.
— Галантность здесь неуместна, — возразила молодая женщина.
— При чем здесь галантность? — удивился француз. — Просто я не имею ни малейшего представления о том, как это делается.
— Хорошо. Тогда смотрите и делайте в точности, как я. Даша зацепилась одной рукой за опорный столб, а второй принялась корябать верхнюю перекладину. Длины рук явно не хватало.